– Кегель, – сказала Клэр, торопливо набрасывая через голову блузку и натягивая юбку. От
моего внимания не укрылось то, что трусики она надевать не стала.
– Погоди, что? Почему мы вдруг заговорили о хлопьях?
В этот момент Гэвин задергал за дверную ручку так сильно, что я бы не удивился, если б он
ее вырвал. Я свесил ноги с кровати и, натянув боксеры, вслед за Клэр подошел к двери.
– Не «Келлогс», Дженни, а Кегель, – рассмеялась она. – Это объяснение, почему у меня
такая крутая вагина45.
За комментарий о Дженни я хотел было шлепнуть по ее хорошенькой маленькой заднице, но
не успел. Она уже распахнула дверь, за которой, со скучающим видом прислонившись к дверному
косяку, стоял Гэвин.
Клэр присела на корточки и обняла его.
– Дружок, все в порядке? Испугался чего-то? – спросил я, ероша волосы у него на макушке.
– Что это вы тут делали?
Господи, прямиком к делу.
Клэр отодвинулась от него и подняла взгляд на меня.
– Э-э-э… – замялась она.
– Вы что, играли в какую-то игру? – спросил он.
Я хмыкнул, гадая, стукнет ли меня Клэр, если я расскажу ему правила игры в «спрячь
салями». Первое правило игры в «спрячь салями» – не стучаться во время игры в закрытую дверь, за
исключением случаев, если у тебя из глаз идет кровь или что-то горит. Например, твои волосы. Все
прочее может подождать до конца игры.
– Ну, нам было нужно сделать телефонный звонок. Очень важный телефонный звонок, –
уточнила Клэр.
Гэвин, судя по лицу, не особенно ей поверил.
– Это был очень длинный телефонный разговор, – пустился объяснять я. – Очень-очень
большой и важный. Мы не могли откладывать его ни на минуту, и как только мы его сделали, то уже
не могли остановиться, иначе нам стало бы… больно. Вот почему мы не отвечали, когда ты стучался
в дверь. Да-да, этот телефонный разговор был очень большим и длинным. Твоя мамочка даже
закричала, когда увидела, какой он большой.
Клэр ущипнула меня за бедро.
– Твой папочка немного преувеличивает насчет размеров этого телефонного разговора, –
сказала она сухо.
Я разинул рот, а Гэвин непонимающе взглянул на меня. Клэр же, стоя перед ним на коленях
и раздраженно глядя на меня, даже не осознавала, какое именно слово она только что произнесла.
В животе у меня запорхал целый рой бабочек, и мне захотелось схватить их обоих в охапку и
закружить по комнате. Мы еще не обсуждали, говорить ли Гэвину, кто я такой, и хотя услышать из
уст Гэвина «папа» было самым моим заветным желанием, я не хотел подгонять Клэр, ведь она так
долго воспитывала его одна. Я хотел, чтобы она сама пришла к такому решению – когда поймет, что
может доверить мне и себя, и нашего сына.
И тут до нее дошло. Ее лицо стало таким белым, что я испугался, как бы ее не вырвало
прямо на мои голые ноги. Ее взгляд заметался между мной и Гэвином, потом остановился на моих
глазах, и она быстро встала.
– О боже. Извини меня. Не знаю, с чего вдруг я это ляпнула, – прошептала она, оглядываясь
45 Прим. пер.: «Келлогс» – марка кукурузных хлопьев; упражнения Кегеля – упражнения, направленные на
развитие мышц промежности.
116
LOVEINBOOKS
на Гэвина, который стоял и смотрел на нас, как на идиотов. – Черт. Скажу ему, что я просто
пошутила. Что говорила о телефонном звонке или еще что. О боже! Какая же я тупица, –
пробормотала она.
Я провел ладонями по ее рукам, успокаивая ее.
– Эй. Послушай меня. Все нормально. Даже прекрасно. Я давно хотел попросить, чтобы ты
ему рассказала, но боялся поторопить события, – объяснил я.
Она испустила вздох облегчения.
– Ты уверен? Не хочу, чтоб ты делал то, к чему еще не готов.
– Детка, я был готов с момента, как вытряхнул глупость из задницы и пришел поговорить с
тобой после той первой недели.
Она прильнула ко мне и быстро чмокнула в губы, после чего подхватила Гэвина на руки.
– Итак, Гэвин, – сказала она. – Ты знаешь, кто такой папочка?
Он уставился на меня и на несколько минут погрузился в задумчивость. Я начал
волноваться. Вдруг он не захочет, чтобы я был его отцом? Вдруг он решит, что я слишком строгий
или слишком глупый? Черт, и зачем я только заставил его оттирать с пола зубную пасту… Клевые
отцы не заставляют своих детей заниматься таким дерьмом. Клевые отцы водят своих детей в стрип-
клубы, разрешают им закатывать дома шумные вечеринки, а по воскресеньям, собирая вместе
команду для фэнтези-футбола, угощают их травкой.
– Деда – это твой папочка? – спросил он.
Клэр кивнула.
– Какой ты у меня смышленый малыш! Да. Деда – это мой папочка. А Картер – это твой
папочка.
Мы оба стояли в молчании, пока Гэвин переводил взгляд с Клэр на меня и обратно.
Да он всерьез оценивает меня.
– Я куплю тебе приватный танец, а в следующее трансферное фэнтези-окно дам дунуть, –
выпалил я.
Клэр посмотрела на меня так, словно я спятил.
– Можно я буду звать тебя папкой-тряпкой? – наконец невозмутимо спросил Гэвин,
проигнорировав мою вспышку.
И увидел Гэвин, что отец – это хорошо.
Да. Я процитировал Библию и сравнил своего сына с Богом. Заткнитесь.
В ответ на запрос Гэвина Клэр рассмеялась.
– Может, ты будешь называть его просто папочкой? – спросила она.
– А может, я буду называть его просто попочкой? – отпарировал Гэвин.
Наш маленький гений придумывал для меня свой вариант папочки. И зачем только я
волновался.
– А может, мы отправим мамочку спать и придумаем мне новое прозвище, пока я буду
укладывать тебя в кроватку? – спросил я, забирая его у Клэр.
Привстав на цыпочки, Клэр чмокнула в щеку сначала нашего сына, а потом меня. Гэвин
склонил голову мне на плечо и обвил своими ручонками мою шею.
– Хорошо, папуленчик.
Мы с Клэр дружно расхохотались. Выходя в коридор, я оглянулся на нее и одними губами
проговорил «спасибо», а потом понес Гэвина в его спальню.
***
Даже не знаю, почему я думала, что Картер испугался, когда назвала его отцом Гэвина.
Ничего подобного не произошло, и это лишний раз доказывало, насколько он замечательный.
Пока Картер укладывал Гэвина спать, я оделась в топик и шортики, которые взяла с собой
вместо пижамы, потом почистила зубы и вернулась в постель, где свернулась калачиком под
одеялом и стала ждать возвращения Картера. Я уже засыпала, когда почувствовала, как матрас
прогнулся, а вокруг моей талии обвились его руки. Улыбнувшись, я устроилась поуютнее у его
теплого тела.
– Все нормально? – пробормотала я сонно.
– Угу. Он решил, что больше не хочет пить, но заставил прочитать ему сказку. И мы
117
LOVEINBOOKS
сошлись на «папуле», – добавил он со смешком.
– Ты легко отделался. Пару недель назад он называл меня «старушенцией» и никак иначе.
Я лежала в объятьях Картера, и мне было комфортно как никогда в жизни.
Приблизительно пять минут.
Вот оно, доказательство того, что в кино нам демонстрируют полную чушь. Из-за того, что
между подушкой и моей головой лежала его рука, моя шея изогнулась под неудобным углом и уже
начала ныть. Плюс под его тяжелой ладонью у себя на талии я потела, как проститутка в церкви, а в
том месте, где моя взопревшая задница соприкасалась с его колючими волосатыми бедрами, меня
точно кусали тысячи комаров.
Наверное, будет нехорошо, если пнуть его, да?
Я чуть-чуть сменила положение. Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я не люблю