Я думала о том, как осадить Кэмерона. Моя запись это лишь маленькая капля в море, мне нужно что-то посерьезней. Массовое.
Его жена попадется под горячую руку. Все узнают о её грязном секрете. Это будет унизительно, это будет, так же как и у меня. Но у меня есть Питер, который всё знает. Я собиралась подать в суд за клевету. Выпотрошу все их секреты прямо на суде. Самое главное, чтобы Крис не узнал, что было между нами.
Мой телефон снова начал звенеть, а я посмотрела на незнакомый номер, но трубку взяла.
— Да, слушаю, — жуя тушеное мясо, буркнула я.
— Привет, котенок.
От этого голоса у меня аж дар речи пропал. Так называл меня только один человек — мой отец.
— П-п-пап? — заикаясь, пробормотала я.
— Как ты? — хриплый голос в трубке разбередил старую рану.
— Двадцать лет тебя не интересовало это, а сейчас что изменилось? — прорычала я в трубку.
— Клэр, я видел новости. Хочу помочь тебе.
— И чем же? — выплюнула я каждую фразу.
— Приезжай ко мне. У меня здесь тихо, лес кругом, озеро, — резкая тишина была по ту сторону телефона, — познакомишься с сестрой.
Я чуть не выронила телефон из руки. Так и сидела, смотря в одну точку. Сестра? Отец? Может, я сплю? Все слишком... слишком для меня.
— Где ты был двадцать лет? — еле слышно прохрипела я.
— Прости, котенок.
— Хватит так меня называть! Я уже давно не ребёнок! — прошипела я в трубку.
— Да, прости. Я очень хочу увидеться! Правда, котё... Клэр. Правда. Я всё расскажу, если ты прилетишь, — пробормотал отец в трубке.
— Прилечу? Где ты? — недоумевающе спросила я.
— Я пришлю адрес. Прилетай. Пожалуйста.
— Хорошо, — вздохнув, ответила я.
— Возьми теплые вещи.
*******
Через пару часов уже стояла в аэропорту и ожидала свой рейс. Билет оплатил отец и все расходы на транспорт. Я всё рассказала Джону: куда, зачем и почему лечу. Он орал в трубку, называя меня идиоткой. Он так и не смог простить его. А смогла ли я?
Лететь было около часа. Он забрался очень далеко в самую глушь.
********
Такси, которое было заказано на мое имя остановилось у огромного двухэтажного дома. Дом окружал густой лес, и была такая тишина, что оглушало. У дверей я увидела шестидесятиоднолетнего отца. Он хмурил брови, когда я тащила чемодан, в который напихала вещей наспех.
Холод был собачий. Я укуталась в черную кожаную куртку и натянула шапку посильней на голову. Даже пар шел изо рта. Всё не так как в городе.
— Привет, ты здесь, — выдавил улыбку отец, а неловкость зашкаливала.
— Привет, — стояла я столбом и понятия не имела что делать.
Глубокие морщинки, замученное лицо, словно от болезни излучало свет, который был когда-то давным-давно. Но он был таким же, как я его помнила. Треугольное лицо, впалые большие глаза, горящие голубым цветом. Он протянул руки и я немного помявшись, подалась вперед. Его колючий толстый свитер покалывал щеку, а я была в таком раздрае от всего, что шок накрывал меня. Холодок прошелся по спине, а отец погладил меня, согревая мою спину.
— Пойдём в дом там камин погреешься, — тихо сказал отец, выпустив меня из объятий.
Коротко кивнула и пошла в дом. Войдя вовнутрь, я чуть не открыла рот от масштабов. Резная мебель, деревянные стены, плюшевые ковры. Отец прокатил мой чемодан, а я осматривалась.
— Здесь очень красиво, — пробормотала я, смотря на огромную люстру на потолке.
— Гвен занималась обустройством, — буркнул отец, а я недоумевающе посмотрела на него, — Моя вторая жена.
Выдавила из себя что-то похожее на «ммм», а он немного смутился. Я прошла в гостиную, когда увидела пожилую женщину в форме.
— О, вы уже здесь, — прощебетала старушка, — Наконец-то, а то он мне все уши прожужжал.
— Линда, — усмехнулся отец, — Клэр, это Линда наша помощница по хозяйству.
Я просто промычала и не могла поверить, что он всё это время жил в роскоши, пока мы сводили концы с концами.
Меня начала накрывать злость. Как он посмел? Почему я должна была жить без него, пока он завел новую семью, отгрохал дом?
— И так, я здесь.
— Ты голодна? Скоро будет ужин, — спросила меня пожилая женщина по имени Линда.
— Да, конечно, — кивнула я, а самой духу не хватило, чтобы отказать ей.
Отец показал мне мою комнату, которая находилась на втором этаже. Пока я озиралась по сторонам, он стоял в дверях. Он так же, как и я не знал с какого бока подкатить. Двадцать лет прошло.
— Ты так выросла, — раздался голос отца, когда я села на большую деревянную кровать с колоннами, на которых висел белоснежный балдахин.