— Я верну свою жизнь, не волнуйся, — хмыкнула я, — Я пыталась отказаться от тебя. Правда. Но сам видишь, что это невозможно, — коротко я улыбнулась, а он как ребёнок лежал на груди у матери с закрытыми глазами. — Теперь невозможно.
Я провела пальцами по хмурой ложбинке между его бровей и расправила её пальцами. С виду он скала, а в душе ребенок. Тот, чьи родители никогда не любили его, а искали лишь выгоду. Он пытался жить, выживать в этом мрачном мире, но, увы, не получилось. Ушел в себя, стал жить не по правилам, а наоборот нарушая их. А сейчас я понимала, что больше чем за семь месяцев он стал взрослее душевно. Он всё твердил, что я собрала его по кусочкам, но он сделал то же самое со мной. Вернул мне то, что я потеряла. Надежду на то, что могу любить, пускай даже такого молодого, импульсивного. Между нами огромная пропасть, но в то же время мы так близко. Жутко боялась того, что будет дальше.
Университетская проверка прошла. Теперь была моя очередь отвечать за свои действия. Через два дня будет слушание по моему делу и мне придётся отвечать перед департаментом. А после... на суде. Мое заявление о клевете приняли. Я боюсь, что Кэмерон пойдёт в атаку нечестно. И сметая с пути меня, он заденет Криса любыми способами. Убирая с дороги нас обоих.
— Ты знаешь, кто идёт против нас? — не открыв глаз, пробормотал Крис, а я закусила нижнюю губу.
— Нет.
Ложь. Первая ложь, которую я сказала ему. Придется долго и много врать, чтобы он не узнал о многом. Обо мне и Кэмероне, о Питере и его матери. Дэвид Барнс — отец Адама и мой адвокат, уже сообщил мне, что Питер согласен на атаку против Эндрюсов. Он хочет помочь мне отомстить за их образ жизни и то, что они сделали с Крисом.
— Всё будет хорошо. Не волнуйся. У них нет доказательств того, что мы нарушили их правила. Да, будет тяжело, но я буду рядом, обещаю, — он тепло мне улыбнулся, а я провела пальцем по его щеке.
— Нет, Крис. Ты должен мне кое-что пообещать, — сказала я тихо, а Крис поднял голову с моей груди и ошарашенно на меня посмотрел, — Это уже не игра Крис. Теперь все будет по-взрослому. Мне придется отвечать за свои поступки и за свою глупость. Ты должен пообещать мне, что ты будешь держаться подальше от всего этого. Подальше от меня, пока не закончится разбирательство.
Он похлопал глазами, словно я предала его. Словно сказала ему, что между нами всё кончено. Снова этот взгляд, что и много месяцев назад.
— Я не могу обещать того, что не смогу выполнить, — хмыкнул Крис, садясь на кровати.
— Так надо или всё будет ещё хуже. Ты должен быть подальше от меня. Мы должны держаться версии «просто общение», а сегодняшняя ночь усугубит положение. Я не смогу думать о тебе и очищать своё имя. Позволь мне решить всё, — тяжело вздохнула я, — по-взрослому.
— Значит, я ребёнок? Так ты думаешь? — фыркнул Крис, а я села рядом и положила ладони ему на щеки, а он отвернул голову.
— Нет, но я должна решить эту проблему сама.
— Нет, ты говоришь открыто, что я слишком молод. Ну, извините, что не подхожу тебе по возрасту, — смахнув мои ладони с его щек, процедил сквозь зубы Крис.
Он встал с кровати и пошел в сторону ванной, опустив голову.
— Крис! — крикнула я вслед, но он даже не остановился.
Когда дверь с грохотом хлопнула, я тяжело вздохнула и поняла, что это только начало. Я бы тоже так отреагировала, если бы мне мой любимый человек сказал держаться подальше от ситуации.
«Чертов Кэмерон», подумала я, спрыгнув с кровати.
Я пошла в ванную следом. Войдя вовнутрь, увидела, как он стоит под душем упираясь ладонями в кафельную стену. Просто стоит и всё. Я приоткрыла дверцу душевой кабины и обняла его сзади. Он даже не пошевелился, а я хотела выть от боли, которую доставляла ему своими словами.
— Крис, — сказала я, а голос слегка дрогнул, но он снова не пошевелился даже, — Кристиан.
После того, как я назвала его по «имени», он вздрогнул. Я знала, что он ненавидит это имя. Но это были крайние меры.
— Не называй меня так, — буркнул Крис, опустив голову, — Ты ведь знаешь, что я ненавижу это имя.
— Знаю. Не погружайся в себя, будь со мной, — погладив его по груди ладонями, пробормотала я, а он лишь коротко мне кивнул.
Я уже привыкла, что он вечно возвышался надо мною. И мне всегда стоило немалых усилий, чтобы обнять его за шею. Но сейчас мне казалось, что он стал ещё больше, особенно со спины.
Я обошла его и втиснулась между стеной и им. Вода с него стекала на меня, а я, по максимуму встав на цыпочки, оставила легкий поцелуй в уголок его губ. Он открыл глаза, и этот раздавленный взгляд раздирал кожу на моём теле. Я всё-таки это сделала, сделала ему больно.