Тёмный провидец понимал, что сказал далеко не всё, но пока что этого должно было хватить, потому глубоко вдохнул перед тем, как продолжить.
— Вы все верны, все отбросили сомнения и выбрали братство, — Тлен поднял ладонь, на которой висели амулеты. — Вы получите эти амулеты и останетесь рядом с неведающими братьями, чтобы быть готовыми направить сомневающихся и покарать отколовшихся. С этого момента вы Когти Ночи, нужные ордену так же, как хранители тишины, как магистр и капитаны. Вашу роль сложно переоценить, но я верю в то, что вы справитесь.
Тёмный провидец обвёл братьев взглядом.
— Поднимитесь и примите символ своего назначения.
Богомол, снайпер из командного отделения Ноа, который первым без сомнений выполнил приказ капитана стрелять в Уильяма, и тут поднялся первым, едва хранитель тишины договорил, и направился к трибуне. За ним поднимались остальные, по очереди подходя к Тлену и забирая свои амулеты пока последний не покинул ладонь оракула и обрёл своё место на шее Микеля Холлстера.
— Для всего остального ордена, кроме магистра Сорнери, эпистолярия Янтаря и капитанов, этой встречи никогда не было, — напутствовал братьев хранитель тишины Тлен. — Следуйте долгу в ночи, помня о свете солнца.
XCII
От возвращения на борт огромного космического корабля, который по сути служил ей домом последний год, Фиррис ожидала совсем другого. Какого-нибудь уважения, повышения, свободы в конце концов, но вместо этого ничего не поменялось. Её просто вернули, как какую-то рабыню, обратно в цеха техножреца и всё. Никаких почестей, никакой благодарности, ничего. Сначала она собиралась что-то испортить, но понятия не имела что там ценного и что лучше будет сломать незаметно, потому, устав бродить по жаркой шумной кузнице, в которой постоянно что-то плавилось, булькало, шипело и гремело, остановилась на том, что разбила молотком панель, запирающую ворота. Оказалось, что повредила еще и систему вентиляции, из-за чего едва не померла от жары. Спасло только то, что сумела найти уголок посвежее и сосредоточиться на том, чтобы меньше двигаться и дышать, а затем уже подоспевший на предупредительные сигналы Фларин Максимус выгнал её на склад недоделанных и неактивных сервиторов.
Склад оказался местом еще более унылым, потому что света в нём почти не было, за исключением того, которым светились глазные линзы некоторых из сервиторов, а разным образом искалеченные преступники с заменёнными бионикой конечностями тупо стояли и глазели перед собой или совершали цикличные бессмысленные действия. Напоминало это жуткий театр человеческих марионеток и от воспоминания о том, что из неё самой сначала собирались сделать такое же чудовище, Фиррис бросило в дрожь. Может быть, еще сделают, подумала она тогда, решив вдруг, что, наверное, Ангелы Ночи не хотят, чтобы она кому-то рассказала о том, что видела. Так в терзаниях она провела с полумашинами еще час или два, а когда шла к дверям, чтобы начать в них тарабанить, вернулся техножрец и заявил, что его служанка получила новое назначение и должна сопроводить сервиторов Терца-ноль-один и Терца-ноль-два к палубе, на которой она никогда ранее не была. По команде Фларина два обозначенных им сервитора, которым нижнюю часть тела заменяла гусеничная платформа, выехали со склада и остановились за спиной Фиррис, глядя на неё своими горизонтальными полосками красных визоров, заменявших им глаза, а укреплённые металлом руки, заканчивающиеся манипуляторами и отвёртками, явно предназначались для тяжелой работы.
Поскольку ответов свыше тех, которые были положены, техножрец ей никогда не давал, а спросить больше было не у кого, блондинка со вздохом направилась туда, куда её переводили, надеясь на то, что работа там будет тяжелее и она умрёт побыстрее, потому что жить в таких условиях дальше было решительно невозможно. Если только не устроить восстание экипажа, что было практически абсолютно безнадёжной затеей, потому что при любых раскладах с космодесантниками людям не справиться, еще и к ней самой доверия ни у кого нет. Тем не менее, встретившийся ей где-то по пути десантник подсказал, что она свернула не туда и провёл к нужному отсеку, оставив перед входом внутрь.