Им пришлось пройти по довольно опасной изломанной палубе, чтобы добраться до едва-едва действующего пустотного шлюза и набиться в него. Несколько минут ожидания и давление выровнялось, но сила тяготения на полумёртвом корабле, похоже всё равно не работала, потому отряд оставался в невесомости, когда перешел во внутреннюю часть судна. Сержант остановился у освещенного тусклым помигивающим люменом перекрестка и начал с кем-то разговаривать по воксу, но командная частота была только у него, потому с кем и о чём разговор Фиррис понятия не имела, хотя надеялась, что говорит он о скорейшем их возвращении на нормальный космический корабль, а еще лучше на поверхность чертовой Фрации, где её все ненавидели.
— Тебе страшно? — поинтересовалась Ангелика, ухватившись за поручень рядом с ней.
Наличие воздуха позволяло слышать и без вокса, хотя несколько приглушенно, но снимать скафандры никто не решился. Баллона с воздухом должно было хватить на пять часов, а оставаться дольше тут вряд ли кто-то собирался.
— Нет, — солгала Фиррис.
— А мне страшно, — призналась служанка Тлена, наклонившись ближе к лицу собеседницы так, что едва не столкнулась с ней прозрачной частью шлема. — Никогда ни в кого не стреляла.
Вдова Ватора ощутила дрожь, пробежавшую по спине. Это был намёк на то, что она её хочет убить?
— Могла бы и отказаться тогда, — проговорила Фиррис, не понимая чего от неё хотят, хотя всё внутри неё кричало держаться от Ангелики подальше. — В отличие от меня, у тебя был выбор.
— Я сама захотела узнать как это, защищать тех, кого любишь, ценой жизни, — ответила женщина, неотрывно глядя на убийцу своего мужа.
Фиррис не выдержала взгляд и отвела его в сторону, заметив скользнувшую в тусклом свете мигающего люмена тень.
— Собираемся, девочки! — вокс ауксилии огласил громкий голос Смирнова. — Нам на три палубы вверх и желательно шустрее. Эта громадина оживает и у нас нет времени миловаться.
Ангелика улыбнулась и подтянулась рукой, толкнув себя вперёд дальше по коридору мимо напарницы, которая проводила её взглядом, а затем снова посмотрела в коридор позади. Там вновь что-то шевельнулось, а затем черной стрелой бросилось на неё.
XIV
Ноа с помощью магнитных захватов сабатонов уверенно шагал по мёртвому изжеванному коридору, который будто слишком много раз подвергался разностороннему воздействию гравитации, чтобы остаться ровным, и отмечал следы от выстрелов на стенах. Узнаваемыми были лазерные подпалины, осколки от стандартных дробовиков, но так же встречались более крупные следы от разрыва болтерных снарядов и плазмы, что говорило об участии космодесантников в этом закончившемся, возможно, столетия назад сражении. Вероятно, все участники этого боя давно погибли, но держаться настороже его слишком хорошо научил Савелий, так что штурмовой капитан крайне внимательно ловил каждый звук и отблеск света в изломанных полутёмных переходах.
Челнок с ауксилией, который должен был причалить рядом с местом, куда вгрызлась абордажная торпеда его отделения, так и не добрался до места, когда вращение скитальца ускорилось и это стало опасно, так что одной заботой стало меньше. Другой заботой, если можно так выразиться, остался сержант Холлстер, чей абордажный транспорт оторвало и унесло в космос вместе с частью обшивки, которая теперь, должно быть, вращалась на орбите скитальца, имевшего свою небольшую гравитацию, а отделение искало путь к месту высадки капитана. На плечи Микеля ложилась задача по охране абордажного транспорта, а так же возможная поддержка, но капитан сомневался, что эта помощь понадобится.
— Движение впереди, тридцать метров, — оповестил держащий ауспик Экзилус, шедший сразу за своим капитаном. — На тепловом чисто. Могут быть и просто обломки.
— Просто обломки тоже убивают, всем быть начеку, — приказал Ноа, перехватив обеими руками свой двуручный клинок с широким лезвием и продолжив уверенное движение вперёд.
Двадцать метров. Десять. Послышался стук и царапающие звуки, а затем из-за уходящего вверх изгиба коридора на космодесантников приливной волной обрушились трупы в старых дырявых скафандрах с разбитыми шлемами, порванной флотской форме и рабочих комбинезонах. Тела выглядели так, будто давно мертвы, кожа у большинства отсутствовала и в зеленоватом свете экрана ауспика поблескивали выбеленные временем кости.