Космические десантники слов доктора никак не прокомментировали и первый летописец прекрасно знал почему.
Внутри госпиталя первым уже пошел Хайвштейн, который один знал куда идти, и через пару поворотов компания вошла в грузовой лифт, который повёз их вниз. Пока лифт с гудением спускался, Хиренес, зажмурившись, молил Императора о том, чтобы хотя бы тут его обошла лихая доля и никакой смертник не решил подорвать тросы.
Молитва его, похоже, была услышана, потому что лифт остановился и с классическим звоночком двери открылись, выпуская пассажиров на нужном этаже. Доктор Арно Хайвштейн снова пошел вперёд, а Эктора покатили следом, так что видел он только тусклые люмены на потолке и часть выкрашенных в небесно голубой цвет стен. Летописец слышал, как хлопнула пара дверей впереди, а затем его завезли в палату и доктор с уверенно выглядящей медсестрой начали подключать к пикающим и гудящим аппаратам.
— Тут будет попроще, — констатировал Арно, а затем выставил наружу двух десантников под предлогом обеспечения необходимых санитарных условий и следом за ними выпроводил медсестру, после чего приглушил свет и подошел к пациенту.
Хиренес наконец-то почувствовал подобие покоя, когда посторонние звуки утихли, а болеутоляющие начали действовать, и смог выдохнуть расслабленно, найдя взглядом спасшего ему жизнь врача.
— Лучше молчи, друг, — пригрозил ему шутливо пальцем Хайвштейн, а затем сделался серьёзным. — Ты не в курсе, но на Фрации, кроме Оскара Ватора, были другие влиятельные люди, которые предпочитали оставаться в тени и, скажем так, тихонько снимать сливки. В общем-то, я надеялся, что так всё и будет, но одному из них очень мешает твоё влияние в совете.
В горле Эктора вновь пересохло, живот сжался, а глаза широко открылись и во взгляде застыл немой вопрос.
— Упаси меня Боже-Император убивать людей, — возмущенно, хотя и негромко, произнёс Арно, подняв ладони, а затем улыбнулся. — Мне, конечно, предлагали и угрожали, но знаешь, у меня в этой жизни одна ценность, моя жизнь. И, быть может, еще работа, так что трудно меня взять за яйца.
Думать было безумно сложно после всего произошедшего, но Эктор честно старался, прокручивая в голове всё то, что он делал, в каких решениях принимал участие и кому это могло подрезать крылья.
— Да, думаю, ты догадаешься через какое-то время кто это делает, но пока подумай вот о чём, — улыбка снова сошла с лица доктора. — Люди любят сильных, когда они действуют жестко, но в пределах допустимого, потому Ангелов Ночи сразу полюбили, как любили вначале и Ватора, пока он не стал тираном. Ты умён и дипломатичен, это знают все, но для того, чтобы править планетой, нужно быть еще сильным и жестким, тогда тебя будут уважать другие сильные люди. Поэтому я и не сказал сразу Ролу Дихтеру о том, кто стоит за нападением на тебя. Если этот вопрос решат они, ты так и останешься в глазах людей мальчиком на побегушках у ангелов Императора. Ангелам Ночи проще будет поставить сигнифера губернатором и это вообще не вызовет вопросов, потому что их право на Фрацию неоспоримо. Понимаешь?
К сожалению, Эктор Хиренес, потомственный чиновник, это очень хорошо понимал, потому медленно кивнул и закрыл глаза. Это был хороший повод уйти с поста, с Фрации, вернуться на "Непрощенный Слепец" и заниматься любимым делом, но как он сможет жить дальше, зная, что проиграл? Достоин ли вообще неудачник служить ордену в любом виде кроме сервитора?
— Вызови ко мне генерала Ришара, — произнёс он одними губами, едва открыв глаза.
LX
Бег с Фиррис на руках по лестнице под акомпанемент болтерной стрельбы мог быть и быстрее, но женщина вцепилась в него так, словно хотела удушить, из-за чего двигать рукой было не то что неудобно, а опасно для её же жизни. Тем не менее, молодой сержант мчался с максимально возможной скоростью и притормозил только когда добрался до верха вместе с братом Игнаром, который остановился дождаться его. Изредка перемежаемый боковыми переходами длинный коридор, по которому можно было добраться до любого трюма космического грузовоза, что застрял внутри скитальца, на части делили поднятые переборки, и только сейчас Ангел Ночи понял в какую ловушку они попали. Трюм, из которого они поднялись, не был первым, и, если его догадка о том, что другие так же полны ходячими мертвецами, верна, пробиваться обратно придётся с боем. Однако это было практически нереально. Не с двумя дамами на руках.
— Чего стоим? — поинтересовалась неприятным требовательным голосом Фиррис, слегка ослабив хватку и оглядываясь по сторонам.