В Костином голосе было столько предвкушения, будто он в отпуск на белый песочек собрался ехать.
– Глядя на тебя и Мишу, детей вообще не хочется. Вы меня пугаете, мужики, – нервно барабаню пальцами по кофейной чашке, – один весь розовыми слюнями заплыл. Ты бы это слышал – посмотри на эти маленькие розовые пальчики, а на зеленые глазки, прямо как у моей Снежинки. И волосики рыжие, – перекривил я Мишину манеру говорить, – совсем крыша поехала. И ты тут со своим недосыпом и девичниками. Сдается мне, нет в этом браке ничего хорошего.
– Регулярный секс, – приводит Костик железобетонный аргумент и тут же добавляет, – если только дети не болеют, у жены нет критических дней, настроение у всех хорошие и силы остались.
– Раз в неделю, что ли? – чуть не давлюсь я кофе.
– Я не буду отвечать на этот вопрос, – как-то совсем сник он, – еще жениться раздумаешь.
– Так я уже и раздумал, – смотрю ему прямо в глаза, – на Лене так точно.
– То что насчет Лены передумал – это ты молодец, – одобрительно усмехается он и выпивает залпом немного остывший кофе, – что то мне подсказывает, что не последнюю роль тут сыграло эффектное появление одной заморской художницы в нашем замшелом городишке.
– Сейчас у меня дома, – не могу не улыбнуться ему в ответ.
– Так быстро? – Костя нахмурился.
– Нет… к сожалению. Заказал себе оформление квартиры. Так что Ангел пока что там просто работает.
– Но судя по твоим горящим глазам, очень скоро она будет не только работать.
– Можешь не сомневаться, – прикрываю глаза и вспоминаю вчерашний визит Ангелины. Как она храбрилась и пыталась пресечь мои ухаживая. Милая такая и наивная.
– А вот я не уверен, – вдруг оживился Костя, на которого кофеин подействовал.
– Почему?
– Узнал кое-что интересное из официальных источников, – щелкнул он пальцами и вытащил из шкафчика стола планшет, – замужем твоя Ангелина была. И что примечательно, ты с ее бывшим мужем почти одно лицо, – сунул он мне фотографии под нос.
– Не похож, – я быстро пробежался по парню на фото.
– Да брось, смуглый брюнет с карими глазами и главное, – он заулыбался как идиот, – такой же ужасный характер.
– И как ты характер по фото определил, вангуешь? – бросил я планшет обратно на стол и весь замер в ожидании.
– Не по фото, – Костя откашлялся, – он у нее тоже художник был, очень неплохой, судя по информации в сети, а если почитать его блог, то вообще становится понятно, что гениальный. Короче, там есть пара интервью этого Стефана, я все посмотрел и скажу тебе та еще наглая самовлюбленная сволочь. И причина развода у них красивая – роман с натурщицей. Сам понимаешь, не у Ангелины он случился.
– Ясно, – жмурюсь и сжимаю переносицу пальцами. И тут я весь такой обрученный и пытающийся соблазнить ее такую же.
– А вот будущий муж полная противоположность. Айтишник, домосед, собаколюб, блондин.
– Любит она крайности.
– Художница, что с нее возьмешь, – Костя пожимает плечами, – все эти творческие личности те еще странные люди. Ты просто пока не понял еще.
– Что-нибудь еще? – я прервал своего персонального эксперта по творческим людям.
– Семен умер два года назад, как раз в момент развода.
– То, что он умер я уже в курсе, Ангелина сама проговорилась. Черт и проблемы с мужем и смерть отца, даже поддержать было некому.
– У Семена судя по тому, что я нашел, не было ни жены ни подруги. Никаких длительных отношений вообще.
– Он Олю любил безумно, так отец говорил. Ревновал, скандалил, тяжело с ним было, но любил, – задумчиво поднимаюсь на ноги, – не мог забыть и наказывал тем, что сам растил дочь?
– Чужая душа – темный лес, Демид. Не думаю, что когда-нибудь мы узнаем, о чем на самом деле думал этот человек.
– Да, ты прав…
– Когда собираешься ей все рассказать?
– Хочу познакомиться поближе и узнать, что она о матери думает и обо мне. Не хочу, чтобы на эмоциях послала меня и собрала чемоданы. Если уедет, в Штатах ее не так просто достать будет.
– Ты прав, – он отводит глаза, – только может не стоит спать с Ангелиной, пока она не в курсе? Не боишься, что потом хуже будет? Она может почувствовать себя обманутой.
– Или мы станем близки и ей будет проще меня простить и принять правду.
– Смотри сам, – он тяжело вздохнул, – и дверь прикрой, посплю немного, а то этот кофе как снотворное.
– Давай, – с жалостью бросил последний взгляд на друга и поехал домой, захватив по дороге в кофейне для Ангела коробочку синнабонов.
Малышка обнаружилась в гостиной, которая на данный момент стала напоминать собой студию. Вдоль стен стояли разноразмерные рамы, коробки, даже лестница-стремянка. В центре на стуле перед мольбертом застыла Ангелина. Сейчас на ней были простые серые брючки и майка на бретельках. Волосы стянуты на затылке. Она даже не вздрогнула, когда я вошел в гостиную, сосредоточенно и размашисто рисовала по холсту.