«Она простовата, но эти гипнотизирующие глаза… Ха! Светское общество сотрет ее в порошок… Американка! С манерами, характерными для грубых и туповатых жителей колоний… Без сомнения, оттуда же и ее острый язычок!»
Дед рассмеялся, и этот странный звук прервал мысли Эша.
— Я оставлю вас на несколько минут, чтобы вы могли поближе познакомиться.
— Вряд ли в этом есть необходимость, — возразил Эш.
— Глупости! Вы поговорите, и ты извинишься перед леди. — Гордон Блэкуэлл повернулся и взял руку мисс Таунзенд. — Я увижу вас обоих за обедом, а завтра утром вы оба уедете в моей карете. Мой внук вместе с вами прибудет в город и устроит вас в своем доме.
— Спасибо, мистер Блэкуэлл.
Дед вышел, не удостоив внука ни единым взглядом. И Эш глубоко вздохнул, прежде чем снова попытался завязать беседу с шапероне.
— Я искренне сожалею о своем поведении, мисс Таунзенд. Но не скрою, мне жаль вас, готовую окружить себя стаей волков, не представляя, что это такое. Я понять не могу, почему мой дед решил обречь вас на это испытание, но так как вы приняли его предложение, мне нечего сказать на этот счет.
— А вы тоже волк?
Эш покачал головой:
— Не в данный момент.
— Значит, я вижу другое, мистер Блэкуэлл.
Эш нахмурился, неуверенный, насколько реалистичный портрет он ей нарисовал. Ну что ж, если мисс Таунзенд все же откажется приступить к выполнению этого плана, он вряд ли будет виноват в этом. Однако если она впуталась в это без точного представления о том, что ее ждет впереди, то он не простит себе это.
— Вы знакомы с правилами этикета, существующими в Лондоне?
Заметив, как сверкнули ее глаза, он уже знал ответ.
— Хорошие манеры и здравый смысл, мистер Блэкуэлл, и я уверена, что достаточно быстро усвою эти вещи. Знаете ли, мы в Бостоне не совсем темные.
— Нет, я вовсе не хочу сказать, что все вы живете в грязных бараках, мисс Таунзенд.
— Но вы так смотрите на меня, словно я одета в звериную шкуру, мистер Блэкуэлл.
— Какая дикая картина! — сказал Эш, не в состоянии сдержать улыбку при мысли о том, что на женщине, стоящей перед ним, нет ничего, кроме звериных шкур. Он подошел к столу. — Портвейн, мисс Таунзенд?
— Нет, благодарю.
Эш улыбнулся и, повернувшись, поднял свой бокал в приветственном тосте.
— Что за женщина могла согласиться быть шапероне у такого отъявленного негодяя, как я, мисс Таунзенд? Что заставило вас преодолеть такое расстояние для такой смешной затеи?
Кэролайн Таунзенд боролась с желанием запустить чем-нибудь в это самодовольное лицо и сделать все, чтобы найти умный ответ. Блэкуэлл-младший — настоящий шалопай, нет вопросов, и куда более красив и обаятелен, чем она представляла, и вместе с тем более раздражителен и плохо воспитан. Слишком много минусов для высокомерного английского джентльмена!
Кэрол приблизилась, откинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо с выражением, которое, как она надеялась, казалось строгим и непреклонным. Правду сказать, она и не надеялась, что ей удастся разрушить эту стену в виде мужчины, стоявшего перед ней, но решила не отступать.
— Не вижу ничего смешного в том, что я согласилась помочь любимому другу моего деда.
— Лучший друг вашего деда, возможно, не подумал, сколь рискованное предприятие затевает, когда попросил вас оказать подобную услугу.
— Вы все время говорите о риске, и мне кажется, что вы просто хотите напугать меня, мистер Блэкуэлл. — Мисс Таунзенд приподняла подбородок чуть выше, и Эшу пришло на ум, насколько непоколебимой может быть эта женщина, когда настаивает на своем. — И так как вы эгоистичный негодяй, я не верю, что должна защищаться или объяснять вам что-то. Ваш дед сказал, что вы не вызываете доверия. Причины, побудившие меня прибыть сюда, как и моя жизнь, касаются только меня, и я не собираюсь обсуждать это с вами.