Величайшая, кровопролитнейшая и разрушительнейшая война, как смерч, длившийся шесть лет, пронеслась над странами и народами нашей планеты. В мае 1945 года возвещено было ее окончание, и миллионы людей вздохнули облегченно, надеясь и веря, что «взойдет она — заря пленительного счастья». Немало прекрасных речей произнесено было с тех пор; немало состоялось встреч между государственными деятелями великих и малых держав; немало конференций собиралось в крупных и мелких пунктах земного шара. Преисполненные благих намерений и добрых стремлений, все они говорили о прекращении вооруженных столкновений между народами, о наступлении новой, светлой эры в жизни рода человеческого.
Но мира нет. Жестокая, а во многих странах и кровавая действительность свидетельствует неоспоримо, что призрак Страха и Смерти продолжает Дамокловым мечом висеть над людьми, бросая черную тень на «хартии» и декларации глашатаев всеобщего благополучия. И мнится порою, что никакие мирные договоры не принесут умиротворения изверившемуся в торжестве права и справедливости человечеству.
Пытаться закрывать на это глаза бессмысленно и бесполезно. «Цивилизованное» человечество стоит на распутьи, и смутное, часто бессознательное ощущение апокалиптичности переживаемого определяет современное восприятие мира и жизни. Сумерки и закат западной — рационалистической — культуры возвещаются чуткими мыслителями, стремящимися в изменчивом потоке событий уловить пульс и сущность исторического процесса. Завершение эпохи «нового времени», наступление следующей эры земного бытия рода человеческого, рождение новых культур или перерождение культур старых — таков основной мотив этих предчувствований будущего. В философии, в науке, в искусстве, в исторически как-бы застывших и казавшихся «вечными» религиозных представлениях намечаются сдвиги, размах и последствия которых еще не поддаются ясному учету.
Очевидно одно: бытие и сознание современного человека находятся на пороге иных форм мироощущения и жизнепонимания, чем в последние пять веков господства рационализма; и «культурные» народы, вчера еще бесспорно и монопольно представлявшие «все человечество», стоят сегодня на грани либо духовного возрождения, либо духовного вырождения.
Государственные и политические деятели, вершители судеб наций и стран в настоящий момент, предпочитают — за редкими, единичными исключениями — не видеть смысл переживаемой нами эпохи. Одни из них продолжают рассматривать историческую действительность, как столкновение и согласование интересов отдельных держав между собою; другие строят систему своей политической мудрости на принципе «борьбы классов»; третьи, хотя и твердят о «борьбе идей», обусловливающей ныне ход развития человечества, но не додумывают этого положения до конца и сводят его на деле все к той же «политике интересов».
В итоге — мира нет, ибо нет единой и духовной основы, на которой можно было бы такой мир сколько-нибудь прочно построить.
Между тем, человечество уже распалось на два чуждых и враждебных друг-другу лагеря, на два безусловно непримиримых стана. Столкновение между ними совершенно неизбежно, — но не обязательно в плоскости политических конфликтов, в сфере экономических и социальных отношений или по линии военных действий, ибо здесь, в области «материи», компромиссы и соглашения всегда возможны. Столкновение это идет и будет итти в области дух а, — борьба извечных начал Правды, Добра и Свободы с неправдою, злом и насилием: «Дьявол с Богом борется, а арена борьбы — сердца человеческие», по слову Достоевского.
В этом и только в этом — содержание, сущность и смысл великих и грозных событий наших дней.
«Страшный и умный Дух, Дух самоуничтожения и небытия» (так определяет Искусителя Достоевский) знает слишком хорошо, что в первоначальной основе своей природа человеческая блага и непорочна; что она лишь искажена и обременена тысячелетним игом греха. Ложь и зло — это нечто вторичное, производное, не мыслимое и не постигаемое иначе, как отрицание истины и добра. Ложь — это только нарушенная правда, а зло — лишь извращенное добро. Но и обратно: неполная, внутренне порочная правда неизбежно становится ложью, и нарушенное в своей целостности добро неминуемо вырождается в злое начало.
И, если до появления Христа на земле, «естественно» было известное смешение обоих понятий; если нередко стирались в сознании человеческом грани между добром и злом, то христианство сделало это окончательно невозможным. Ясен стал акт грехопадения, когда злое Начало вошло, как действующая сила, в мир. Действительностью стала великая тайна искупления, которым сломлена была власть зла и открылся человеку путь Истины и Жизни. Осмысленною стала земная история рода человеческого через обетование вечного возмездия, грядущего торжества Добра и Правды.