Она решила, что могла это сделать.
— Хорошо.
Он не дал ей ни секунды подумать. Танатос устремился к ней, широко раскрыв крылья, вытянув руки. Он забыл, что она выросла с Деметрой, и ее слушались растения. И что она обнаружила, что ее магия работала тут.
Кора взмахнула запястьем и призвала пещерные лозы, они сорвались с потолка как плети. Они обвили его крылья, руки и ноги. Он словно влетел в сеть, повис между полом и крышей через секунды.
Его глаза расширились от шока. Танатос прохрипел:
— Что? — и она отпустила его.
Геката смеялась так, что слезы лились из глаз. Она махнула рукой:
— Вот так, королева. Бери их!
Она забрала монеты, пока двое богов не передумали. Прижав золото к сердцу, Кора развернулась и поспешила к рекам.
Теперь она могла исправить то, что беспокоило ее много ночей. Даже если Аид не разрешил этого.
ГЛАВА 17
— Вы что? — сказал Аид. Он сжал переносицу и старался сохранять спокойствие.
Танатос и Геката стояли перед ним. Первый потирал шею, как делал, когда попадал в беду. Вторая смотрела на него, словно он обезумел, раз ругал их.
Геката ответила первой:
— Мы дали ей пару монет и отпустили. Она — королева Подземного мира, Аид. Она может ходить, где хочет.
— Согласен, — он склонился над столом из красного дерева и сцепил пальцы, прислонил их к губам. — И она сможет ходить, где хочет, когда я покажу ей окрестности. Думаете, бродить по Подземному миру без защиты умно для будущей королевы?
Танатос повел плечом, кривясь.
— Думаю, она может о себе позаботиться.
Аид не смотрел на бога смерти после этого. Танатос знал, что его мнение не требовалось, ведь он нес только чушь. Аид сосредоточился на Гекате, только она в комнате могла сказать что-нибудь адекватное.
— Я хочу знать?
— Нет, господин.
Конечно. Они устраивали беды, когда были вместе, и он не должен был выпускать их, не представив сперва Коре. Или хотя бы не сообщив им, что ее нельзя трогать.
Монеты. Они сказали, что она хотела монеты. Куда она отправится с ними?
Ответ был ясен. Она избегала его, потому что он жестоко поступил с тем духом, хоть он и хотел рассказать ей об этом, ведь боялся намерений смертного. Он бросился к Коре, чтобы спасти ее, но его злой лай не был опасен. Он никогда не навредил бы духу.
А она все равно переживала. Он был уверен, что проблема была в этом, и что она решила, что могла такое исправить.
Он не должен был говорить ей, что монеты были особенными. Первым делом, покинув комнату, она решила перечить ему. Она была ребенком, еще и сильным.
Она была создана для мятежа, готовая вымещать недовольство на ком угодно. И это оказался он, потому что ее матери не было близко.
Он встал и потянулся.
— Я найду ее. Надеюсь, Цербер еще не добрался до нее.
— И зацеловал до смерти? — спросила Геката. — Все боятся Подземный мир, потому что ты поддерживаешь слухи. Мы оба знаем, что, пока она не лезет к вратам Тартара, она в порядке.
Они не знали этого наверняка.
— Я все еще собираюсь вас обоих наказать за это, — заявил он. — Но сначала нужно найти ее.
Геката побледнела, и Танатос почесал шею снова.
Он вышел из комнаты, поражаясь своему гневу. Он не должен был так управлять тем, что она делала и кого видела. Аид знал, что нельзя было влезать в то, что не было с ним связано. Она была просто девочкой, которая изучала новое место, где жила. И все.
Но он невольно думал, что было что-то еще. Разве в храме Артемиды не было нечто большее? Разве не было больше, когда она вырвала нарцисс и выпустила его в мир Деметры?
Все считали ее ребенком, но она отдала душу владыке Подземного мира без страха. И хоть она дрожала, когда они только прибыли, она не вздрогнула от вида, который ее ждал.
Он мог недооценивать ее. Но Аид считал себя умнее этого.
Он уже знал, где искать ее, так что не спешил, шагая по черному песку пляжа. Но он вскоре понял, что его преследовали. Он тяжко вздохнул и крикнул поверх плеча:
— Я думал, что отпустил тебя, Геката!
Богиня ведьм появилась из воздуха за ним. Она скрестила руки на груди, хмурый вид портил ее обычно милое лицо.
Аид выждал пару минут, они шли по пляжу. Она молчала. Обычно это было плохой знак, она или собиралась взорваться от недовольства, или хотела закричать. Она редко ругала его, потому что ей нужно было продумывать слова.
Наконец, Геката подобрала слова:
— Может, тебе стоит дать ей исследовать мир самой хоть немного.
— Зачем это? — Аид развернулся к богине, которой доверял жизнью. — Я думал, что ясно дал понять, почему ее опасно отпускать блуждать.