Кили судорожно сглотнула, почувствовав угрызения совести за свое непочтительное поведение. Но с другой стороны, ее тоже можно было понять. Маккейбы насильно увезли ее из собственного дома, и после этого она почему-то должна хорошо относиться к этим людям. Никто не спрашивал ее согласия и выбора не предоставил. Если бы лэрд с самого начала рассказал о своих обстоятельствах, она, возможно, приняла бы его предложение и добровольно отправилась бы в их владения. Слишком часто ей навязывали чужую волю, лишая возможности самой решать свою судьбу.
— С моей помощью, сэр, более двадцати здоровеньких младенцев появились на свет, — нехотя призналась девушка. — Я ни одного не потеряла. Обещаю сделать все, что в моих силах, для миледи и для вашего брата. Я уже приняла решение, что спасу его, а сдаваться не в моих правилах. У вас будет возможность в этом убедиться.
— Подумать только, какая упрямая красотка, — пробормотал Кэлен. — Они с Мейрин замечательно поладят.
Кили навострила уши.
— Мейрин?
— Жена лэрда, — пояснил Ганнон.
Кили с интересом посмотрела на Йена. Было совершенно очевидно, что Ганнон говорил правду: брат и жена много значили для его господина. Она видела тревогу и беспокойство на его лице, и ее романтическая натура тут же взяла верх.
Как мило, что лэрд похитил знахарку только для того, чтобы рядом с его женой был опытный человек во время родов!
Кили так расчувствовалась, что едва сдержала стон. И все-таки глупо так поэтизировать заботу лэрда о здоровье жены. Прежде всего, он похитил лекарку из любви к людям, которые дороги ему Ей бы следовало вопить всю дорогу, пока они скакали по лесам и долинам, а не умиляться нежным чувствам, которые Йен Маккейб испытывал к своей леди.
— Ты простофиля, — пробормотала Кили себе под нос.
— Простите?
В голосе Ганнона сквозила обида.
— Это не вам. Я сама с собой разговариваю.
Кили показалось, что он отпустил какое-то замечание
о женской глупости, но, возможно, она ослышалась.
— Далеко еще да вашего замка, сэр? — спросила она.
Йен обернулся.
— Почти день пути, но с Элериком на носилках это займет больше времени. Мы постараемся пройти сегодня основную часть, затем остановимся на ночлег и разобьем лагерь, как можно ближе к владениям Маккейбов.
— После того, как я вылечу вашего брата и приму роды у леди Маккейб, вы отпустите меня домой?
Лэрд прищурил глаза. Судя по выражению лица Кэлена, он с радостью согласился бы на это.
— Надо подумать. Ничего пока не могу обещать. Нашему клану нужен искусный лекарь.
Девушка нахмурилась, но, подумав, решила, что такой ответ лучше, чем категорический отказ.
Кони шли неспешной, монотонной рысью, и это действовало Кили на нервы: не зная, куда себя деть, она снова прижалась спиной к груди Ганнона, не заботясь о приличиях. В конце концов, это они насильно увезли ее из собственного дома, и меньше всего она ожидала, что ее будут подкидывать и швырять, как мешок с вонючим мусором.
Кили стала смотреть по сторонам, приготовившись насладиться тем, что впервые оказалась за пределами края, где родилась и выросла. Но, надо сказать, ничего нового она не увидела. Суровый однообразный пейзаж. Повсюду торчат валуны и валяются камни. Несколько раз отряд проезжал через густые леса, затем оказывался в долине, поросшей богатой растительностью, иногда шел узкой тропкой через скалистые утесы.
Да, это было красиво, но совсем не такую картину рисовало богатое воображение Кили.
Когда подъехали к протоке, которая соединяла два озера, лэрд Маккейб приказал остановиться и выставить охрану по периметру лагерной стоянки.
Люди лэрда были прекрасно организованной командой: дружно взявшись за дело, причем каждый за свое, они моментально натянули тенты, разожгли костры и выставили караул.
Как только носилки с Элериком опустили на землю поближе к огню, Кили поспешила к нему и принялась ощупывать лоб и прислушиваться к его дыханию, приложив ухо к его груди. Оно было поверхностным, грудь едва заметно вздымалась и опускалась.
Ее очень беспокоило, что раненый до сих пор не очнулся. Он ни разу не проснулся за все время путешествия.
Лоб Элерика был таким горячим, что обжигал пальцы. Сухие губы потрескались. Зная, что братья внимательно наблюдают за ней, девушка обратила на них мрачный, встревоженный взгляд.
— Принесите воды, и кто-нибудь из вас поможет мне его напоить.
Кэлен отправился за водой, Йен встал на колени по другую сторону от Элерика и подложил руку ему затылок.
Кэлен передал Кили оловянную кружку, а Йен приподнял брату голову.