Хорошо быть особой уполномоченной (даже ненастоящей): пресветлый скрипнул зубами, стиснул мои плечи, но кивнул.
Сейчас надо быстренько угомонить светлых и тёмных Аора — и скорее в Сорту. Обязательно под охраной моего драгоценного спутника.
Идя со мной по широкой дорожке, пресветлый уточнил:
— Лила, а ты уверена, что похищение не было подстроено этим Вейлераном? Возможно, он хотел, чтобы ты стала его должницей. Или его цель — добраться до хозяина дома. Или выкрасть что-нибудь из этого дома, а ты — лишь отвлекающий манёвр.
Пресветлый точно параноик, но… тёмные обыскивали дом. Вдруг они и впрямь искали не только меня?
— А может они заманили нас в ловушку? — бормотал пресветлый. — Ты видела их щит? Ради чего они оставили храм без защиты? Уж не для того ли, чтобы от нас избавиться? Снимая храмовый щит, они были уверены, что мы не сможем на них напасть…
— А вы и не должны нападать на храм. — Я недовольно смотрела на приближающегося тёмного.
Меч он убрал в ножны, но обнажить его — секундное дело. Пресветлый вообще держал ладонь на огромном кристалле жезла. Переговоры могли затянуться…
Мы остановились в трёх шагах друг от друга. Тёмный не клал руку на набадашник меча и в целом казался расслабленным, но вот взгляд… Пришлось сказать себе: «Если его не провоцировать, он на людей не кидается… вроде бы». Неуверенно предположила:
— Думаю, нам лучше присесть.
— В саду есть беседка, — сухо сообщил тёмный и прибавил даже без ехидства: — Пресветлый может проверить её на наличие магических ловушек.
Сверля его взглядом, пресветлый подозвал двух помощников и отправил проверить беседку в парке у торца дома.
Мы втроём остались на центральной дорожке. Расслабленный тёмный, пресветлый с дёргающейся щекой и я, представлявшая расправу тёмного с предателями слишком ярко, чтобы оставаться спокойной…
Эсина бы сюда, он бы всё решил. Он часто улаживал конфликты, жаль, я его опыт применить не могла: присутствовала только в случаях, когда требовалось ублажение противоборствующих сторон, а в данном случае… ну может тёмный и подождал бы, пока я помогаю пресветлому спустить пар, а вот пресветлый — вряд ли. Одновременно они, чует сердце, тоже не согласятся…
Что с ними делать-то?
Трусцой подбежали двое светлых:
— В беседке чисто, — сказал один.
— Но в ста метрах дальше тёмные клумбы с цветами перекапывают, — обескуражено поведал второй.
Все светлые уставились на тёмного, он лаконично пояснил:
— Трупы ищут.
— Тут семь лет орудовал убийца. — Воспоминание о том, что родной орден меня не спас, хлестнуло обидой, и я уставилась на пресветлого. — Так что в благодарность тёмному господину за то, что он выполнил вашу работу по защите светлого особого уполномоченного, извольте пройти в беседку и выслушать его.
У пресветлого сильнее задёргалась щека, разлился румянец.
— А лучше бы вы прилегли, — миролюбиво добавил тёмный. — Со здоровьем не шутят, а после лечения инсульта рекомендуется постельный режим. Неделю.
— Без тебя знаю, — огрызнулся пресветлый.
Бедный Эсин, как он со всеми справляется?
К беседке пресветлый мчался прямо по лужайкам, я за ним, тёмный — в хвосте. Чем ближе становилось мраморное строение с круглой крышей над колоннами, тем страшнее становилось мне.
Как ситуацию улаживать? О чём говорить? Я ведь не особый уполномоченный, не могу заставить пресветлого подчиниться, угрожать (в случае его отказа мне угрозу не исполнить, тогда может всплыть поддельность полномочий, и под ударом окажется Эсин), не могу сквозь пространство воззвать к Его Светлейшеству (не уверена, что моя метка на это способна).
Одна надежда на языкастость тёмного, но пресветлый его слушать не хочет, а когда человек не хочет слышать — он всё равно, что глухой, иногда даже хуже: глухой хотя бы смысл сказанного с ног на голову не переворачивает.
Беседка, на две трети окружённая кустами, приближалась. Мы вошли в её тень, шагнули под крышу. Треугольником расселись на каменные скамейки вокруг стола. Я выложила на столешницу сцепленные пальцы, пресветлый — искусно отделанный жезл и выпятил подбородок. Тёмный едва заметно вздохнул и положил на каменную поверхность ладони.
Мы молчали. Покосилась в сторону: фигуры в чёрных балахонах резво разоряли огромные клумбы с розами. Представила, как колючки цепляются — и мурашки по коже.
Но пора возвращаться к моим баранам. И шальная такая мысль: «Баран тут только один».
— В общем, так, — решительно начала я и умолкла.
Чего «так»? Тёмный смотрел с любопытством на грани насмешки, пресветлый — с недоверием.