– Я не подарю ему такого удовольствия! – проревел Бренч. – Позовем на помощь констебля Мора.
Рембрандт покачал головой.
– Не знаю. Мы затеваем войну против федерального маршала. Хендрикс пользуется здесь большим влиянием, кроме того, они с Мором долго работали вместе. А что, если Мор решит поверить ему, а не тебе? Он может предупредить Хендрикса.
Бренч снял шляпу и запустил пальцы в рыжеватую шевелюру.
– Что же нам тогда делать, черт возьми?
– Побори в себе ненависть к пинкертонам, сынок, по крайней мере, на время, пока все это не разрешится. Пинкертоны просто люди, которые выполняют свою работу. Докажи им, что они в данном случае ошибаются, вместо того чтобы сидеть сложа руки и позволять ненависти пожирать тебя изнутри.
Как Бренчу ни противно было признавать, в словах старика присутствовал здравый смысл. Как и в совете Дженны изучать право, чтобы можно было делать что-то действительно полезное для простых рабочих. А что касается этого случая, не только пинкертоны будут использовать его, но и он их.
– Хорошо, давай поговорим с Таттлом.
Бренч и Рембрандт вместе покинули конюшню и, выйдя на улицу, обнаружили, что она полностью заблокирована. Лошади, мулы, фургончики и не меньше двух сотен мужчин толпились у крыльца гостиницы и лавки «Серебряный слиток».
– Матерь Божья! Какого черта здесь происходит? – пробормотал Бренч.
Бренч локтями проложил себе путь сквозь толпу к лавке, пропуская мимо ушей недовольные оклики людей.
– Эй, встань в очередь, как все остальные, – крикнул какой-то шахтер.
– Да, в очередь.
– Ой, да пропустите его. Такой грубиян нам не конкурент в борьбе за мисс Дженну.
– Заткнись, идиот; это Макколи.
– Тот самый стрелок?
Рембрандт пробирался вслед за Бренчем, пока они не достигли входной двери. Внутри была такая же давка, как и снаружи. В начале очереди они увидели Мауру с карандашом за ухом. Вторым она записывала имена мужчин.
– Приходите завтра в десять, – сказала она парню не старше восемнадцати лет с волосами песочного цвета. Тот поблагодарил и вышел. – Следующий, – выкрикнула Маура.
– Какого дьявола ты тут устроила, Маура? – вмешался Бренч.
– Соблюдайте порядок, мистер. Следующий я, а не вы.
Мужчина доходил Бренчу только до подмышек, но плечи у него были, как у быка, и силы, по виду, хватало, чтобы взвалить на спину вагонетку с рудой. И все же Бренч занес кулак, намереваясь ударить его.
Рембрандт встал между ними.
– Постойте, нет нужды применять силу. Мы с моим другом являемся владельцами этого заведения. Нам всего лишь нужно поговорить с миссис Треноуэт.
Шахтер отступил. Бренч поволок сестру в угол, где они могли бы переговорить с глазу на глаз.
– Ну, так что здесь происходит?
Маура пожала плечами, придав своему лицу выражение невинности.
– К тебе, братец, это не имеет никакого отношения. Похоже, просочился слух, что у нас живет незамужняя леди. Я просто стараюсь навести порядок, так как ситуация стала взрывоопасной. Бедную девочку чуть не затоптали, когда она попыталась выйти на улицу.
– Хочешь сказать, что все эти люди пришли увидеть Дженну?
– Да, но каждый сможет поговорить с ней всего в течение пятнадцати минут. Позже я повешу на двери список тех, кому она разрешит за собой ухаживать. Из них она выберет счастливчика, который будет ее спутником на завтрашнем празднике.
– Каком празднике?
– Ты что, забыл? Завтра День независимости.
Рядом появилась улыбающаяся Голубка.
– Все эти мужчины напоминают мне о заведении тетушки Фэнни, а тебе, Бренч?
– Может, следует отправить к ним тебя? – огрызнулся Макколи. – Будучи профессионалкой, ты найдешь с ними общий язык.
Голубка пропустила злые слова мимо ушей.
– О, я им неинтересна.
– Почему нет?
– Потому что уже занята. Мигель предложил мне выйти за него замуж, и я согласилась.
Напоминание о неудаче с предложением руки и сердца поразило Бренча с силой двойного бура.
– Где Дженна?
– У себя в комнате, только на этот раз не кричи на нее. Не ее вина, что мужчины здесь так изголодались по женщинам.
Похожий на гризли, у которого только что украли запас меда, Бренч взбежал по ступенькам.
Дженна расчесывала волосы, совершенно не реагируя на светопреставление, творившееся внизу, когда в комнату ворвался Бренч, а вслед за ним Маура. Резко повернувшись к нему, молодая женщина сказала:
– Кем ты себя возомнил, что врываешься в мою комнату, как…
– Я не из толпы, которая собралась внизу, чтобы обслюнявить тебя с ног до головы, будто ты знатный кусок говядины или что-то в этом роде.
– О чем ты говоришь?
Маура махала ей из-за спины Бренча. Дженна нахмурилась.
– Что ты делаешь, Маура?
Бренч повернулся к сестре. Та прижимала палец к губам, отчаянно жестикулируя свободной рукой. Он вытолкал ее из комнаты и запер дверь.
– Ты понимаешь, о чем я говорю. Я хочу знать, что за кашу ты на этот раз заварила.
Чтобы выиграть время и навести порядок в спутанных мыслях, Дженна присоединила непослушный завиток к рассыпавшейся по спине блестящей массе волос, связанных лентой на затылке.
– По-моему, на завтрак была овсянка. А что?
Макколи схватил молодую женщину за плечи и повернул лицом к себе.
– Черт побери, Дженна, все те мужчины внизу ждут, надеясь поухаживать за тобой. Ты же говорила, что не собираешься ни за кого выходить замуж.
Дженна подошла к окну и выглянула наружу. Она не совсем понимала, что происходит, но знала: за всем этим стоит Маура, и план задуман для того, чтобы помирить их с Бренчем. Самой Дженне это показалось отличной возможностью подразнить Макколи.
– Ты не слышал последних новостей, Макколи. Агент Таттл сообщил, что меня уволили. Возможно, мне придется выйти замуж, чтобы как-то прокормиться. – Она выскользнула из рук Бренча и стремительно отошла в другой конец комнаты. – А. тебе, вообще, какая разница? Ты ведь ненавидишь меня, забыл?
– О господи! Правильнее всего было бы отшлепать тебя и…
Дженна вытащила «етарр» из кармана юбки и положила на стол.
– Попробуй, Макколи. Только попробуй.
Бормоча проклятия, Бренч кинулся к двери и дернул за ручку, позабыв, что сам же запер дверь изнутри. Он потеребил ручку, но дверь по-прежнему не открывалась. Взревев от ярости, он стал молотить ногой по доске, пока не выбил дверь. Выйдя наружу, он оглянулся на Дженну и сказал:
– Советую держать этот револьвер под рукой, пинки, потому что мы еще не все между собой выяснили. Только не забывай, что я сказал тебе тогда в Эхо-Каньоне. Не бери на мушку человека, которого не готова пристрелить.
С этими словами он ушел.
Следующую ночь Бренч тоже провел с Рембрандтом на шахте. Маура переселила Дженну в его комнату на время, пока в той, где она проживала, не починят дверь. Молодая женщина вертелась на кровати, явственно чувствуя запах табака «Булл Дарем» на простынях и подушке. Запах Бренча.
Его присутствие ощущалось повсюду. В гребне из рога бизона, зубной щетке и лавровишневой воде «Оукли» на умывальнике. В грязных рубашках и шерстяном белье, сваленных в кучу рядом со шкафом. В потертых рабочих башмаках в углу. Здесь негде было от него скрыться. Неодолимы были также воспоминания о тех моментах, когда она оказывалась в его постели.
Когда ночь стала уступать место утру, Дженна оставила попытки уснуть. Накинув взятый взаймы халат, молодая женщина подошла к окну и выглянула наружу. Короткий дождик оставил после себя свежесть и прохладу. Ветер доносил едва уловимый запах сосны – наверняка с лесопилки, поскольку холмы вокруг города уже давно остались без деревьев.
Подойдя к умывальнику, Дженна взяла гребень. Один светлый волосок зацепился за зубцы. Молодая женщина вытащила его и обернула вокруг пальца. Спит ли сейчас Бренч или, подобно ей, лежит без сна? Она ни разу еще не видела его таким злым. Он пришел в бешенство, когда увидел всех этих мужчин, что ждали встречи с ней. Еще он был таким, когда узнал, что она агент Пинкертона. Это могло бы вызвать у нее улыбку, если бы она не чувствовала себя такой несчастной.