— Тебе нельзя этого делать, — слабо запротестовала она, и он это понял. Мелрон оглядел коридор, прежде чем втащить её в первую попавшуюся открытую дверь.
— Думаю, твое тело говорит мне об обратном. Я не боюсь своего брата, красавица. Я устал сопротивляться желанию сжать тебя в объятиях. И желаю попробовать то, что твоя сестра делает с моим братом.
— Ч-что именно? — Её охватила смесь паники и возбуждения. Неужели он собрался трахнуть её прямо здесь.
— Твоя сестра называет это поцелуем. Я хочу поцеловать тебя.
Тара слегка расслабилась, но её тело отреагировало ещё сильнее. Она уставилась на его очень соблазнительные губы, автоматически облизнув свои, когда он прижал её к переборке корабля.
— Если я тебя поцелую, ты меня отпустишь?
По его лицу расплылась порочная, обольстительная улыбка, от чего сердце Тары учащенно забилось.
— Единственное, что мешает мне заявить на тебя права, — глупое правило, установленное твоей сестрой. Я хочу тебя и твои поцелуи, моя красавица Тара.
Его большая рука скользнула вверх по её талии. Она вздрогнула, когда Мелрон коснулся ладонью её левой груди. Её соски, и без того твердые, напряглись сильнее.
Она ахнула от его слов.
— Ты пойдешь к сестре и Керру. Ты скажешь им, что выбираешь меня своей парой.
Её разум плавился, она мысленно закричала от одной идеи навсегда связаться с одним из келонцев, с Мэлроном.
— Нет, я не хочу. Я… я не хочу… — Тара пыталась отдышаться, когда он потерся носом о её шею и вдохнул её аромат. Она задрожала от его горячего дыхания на своей коже. О боже, она хотела его, она уже промокла, и ноющая боль межу ног была почти невыносимой. Она сжала бедра, чтобы снять напряжение с разгоряченного набухшего клитора. И это только ухудшило ситуацию.
Обхватив ладонью её грудь, Мелрон сжал твердый сосок сквозь ткань. Тара не смогла сдержать стон.
— Да-а-а, — прошептал он в её горло. — Ты хочешь меня, я это чувствую. Я это знаю. А теперь поцелуй.
Он поднял голову, и она заглянула в его прекрасные темные глубины. Он накрыл её рот губами, нежно и слегка неуверенно.
Тара знала, что келонцы не умеют целоваться. Алиса говорила ей об этом. Значит, это был первый поцелуй Мелрона? Она отбросила собственную неуверенность. С последствиями она разберется позже. Он хотел её, она хотела его. Это не значит, что она должна трахаться с ним всю оставшуюся жизнь. Она взяла инициативу в свои руки и открыла рот. Усилила давление и смело поцеловала его в ответ, позволяя своему языку скользнуть в его рот.
О боже, он оказался восхитительным на вкус, аромат экзотических инопланетных специй, превосходящий все опробованное ею ранее. Когда он повторил её смелый жест, склонив голову и толкнувшись языком в её рот, это превратилось в своеобразный брачный танец. Тара застонала, полностью растворяясь в твердом стройном теле. Она хотела убедиться, так ли хорошо он ощущается, как выглядит, и не разочаровалась. Она обняла его за шею. И услышала урчание из груди Мелрона.
Он отстранился с глубоким вздохом.
— Клянусь Огнями Элрона, Тара, моя красавица, теперь я понимаю, почему люди целуются. Пробовать тебя на вкус — это восхитительно влажное удовольствие.
— Ты тоже вкусный, — призналась она.
Он с жаром посмотрел в её глаза:
— Ты будешь моей, да?
Тара покачала головой, прислонившись к переборке.
— Я не хочу быть твоей парой. — Она тут же пожалела об этих слетевших с губ словах, увидев смущение и обиду на его лице.
— Моя красавица Тара, вместе мы можем испытать много удовольствия. Я очень хочу тебя и чувствую твое желание ко мне.
Она медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоить участившееся дыхание.
— Мелрон, я не хочу того, что мне навязали. Что если я желаю остаться одна? Что если хочу заниматься чем-то другим, а не быть чьей-то женой, парой или как там это называется?
Мелрон отстранился от нее. Тара обрадовалась, что стоит, прислонившись к стене. Без этой поддержки её ноги просто подкосились бы, и она рухнула бы на пол. Он выглядел ещё более смущенным, чем прежде.
— Ты женщина, ты совершеннолетняя и ты совместима. Все женщины берут себе мужчин.
Для него это казалось простой истиной.
— Не все человеческие женщины. — Её гнев начал растворять пламя страсти. — Ты бы хотел оказаться зависим от своей пары, связанный, не иметь возможности посмотреть мир, воплотить в жизнь свои мечты? Я хочу жить своей жизнью, а не просто сидеть дома и воспитывать детей!
Он покачал головой:
— Я не понимаю. Твое красивое мягкое тело желает спариваться, но ты говоришь мне, что не хочешь?