Рэнд встает позади них, изо всех сил стараясь слиться с фоном, но все равно выделяется.
Это платье не оставляет места для телефона, и я не могу носить часы в таком наряде, но, судя по толпе и бурной деятельности, предполагаю, что как раз пора.
Нахмурившись, я оглядываюсь в поисках подставки для микрофона, которая должна была меня ждать. Наконец замечаю ее, затем беру знакомую вещь в руки.
К этому времени подбегает женщина средних лет и смотрит на меня с планшетом в одной руке, другой прижимая телефон к уху.
– Спасибо, что присоединились к нам сегодня, мисс Ларсен. Это большая честь для меня. Вы готовы?
– Спасибо, что пригласили. Я готова.
– Не забывайте, когда вы пересечете вон тот перекресток, – она указывает, – начнется ваша музыка. Вы будете петь для этого блока и части следующего, затем ваша музыка прекратится. Все, что вам нужно сделать после этого, это улыбаться и махать рукой, пока платформа не завернет за последний угол.
Я не участвовала в большом количестве парадов, но играла на стадионах по всему миру. Это должно быть проще простого.
– Поняла.
Женщина перестает выглядеть измученной, чтобы улыбнуться мне.
– Спасибо, что делаете это. Наш парад всегда популярен, но то, что вы сегодня вернулись к нам в свой родной город, вероятно, утроило толпу. Мы так взволнованы!
– Я счастлива быть здесь.
Хорошая еда, атмосфера и дружелюбные люди – все это напоминает мне, почему я скучаю по Техасу.
Организатор движется дальше, и влажный воздух стоит абсолютно неподвижно, пока я жду, желая убрать длинные волосы с плеч и снять по крайней мере половину макияжа, который стилист нанес мне меньше часа назад.
Кажется, что прошла целая вечность, прежде чем парад начинается, и платформы передо мной двигаются вперед, поползут по маршруту парада. Затем моя следует их примеру, волочась по черному асфальту. Жара невыносимая, она волнами отражается от дороги под палящим солнцем.
Я смотрю вниз на Рэнда, стоящего молча и стойко, расставив ноги и опустив руки по бокам. Я чувствую, как от него исходит напряжение. В этом человеке нет ничего успокаивающего.
Как будто он ожидает неприятностей.
Но я не могу спросить, потому что толпа слишком шумная, и мы быстро приближаемся к перекрестку, который ознаменует начало музыки, звучащей через верхние динамики. Поэтому я пытаюсь подавить беспокойство, беру микрофон, улыбаюсь толпе и готовлюсь выглядеть так, будто даю лучшее представление в своей жизни.
Все замечательно, когда платформа проползает через перекресток. Вступление к моему последнему синглу наводит на размышления. Мой желудок напрягается; так всегда бывает перед выступлением. Затем я танцую под начальные такты песни и наслаждаюсь энтузиазмом толпы.
Пока не раздаются выстрелы и ад не вырывается на свободу.
Глава 2
Рэнд
После первого выстрела я хватаю Софи Ларсен и стаскиваю ее с платформы, прежде чем заслонить своим телом. Вокруг люди кричат. Я вытаскиваю свое оружие. Начинается столпотворение, люди бегут. Родители хватают детей и убегают. Другие, особенно те, кто менее подвижен, либо падают на тротуар, либо карабкаются к ближайшему дверному проему, ища какое-то подобие защиты.
Все это происходит на периферии, но что я действительно осознаю, так это то, что нахожу мудака с пистолетом – и красивую блондинку позади меня, грудь поднимается и опускается у меня за спиной с каждым быстрым вдохом, который она делает.
– Ты ранена? – кричу я, перекрывая шум.
– Нет.
Ее ответ еле слышен, но я его слышу. На данный момент этого достаточно.
Раздается еще один выстрел, на этот раз так близко, что я слышу, как пуля просвистела у моего виска. Это не первое мое родео, но если я не сдвинусь с места, оно может стать моим последним. И все же я не питаю иллюзий. Я не цель того, кто нажимает на курок. С тех пор как его первый выстрел прошел над моей головой, я знаю, что он целится в Софи Ларсен.
– Мы должны двигаться!
Я с проклятием хватаю ее за запястье, затем спрыгиваю с платформы, певица на буксире. К ее чести, ей удается не отставать и приземлиться на ноги, несмотря на эти непрактичные сексуальные каблуки. Что еще более впечатляет, ей действительно удается бежать.
И все же я нервничаю. Может, это из-за криков. Я знаю, что наводящая на размышления музыка, наполненная дымным голосом Софи, поющей о сексе, не успокаивает меня. Как и адреналин. Но у меня начинает зудеть затылок.
Грядет следующий выстрел.
Внезапно я сворачиваю в ближайший дверной проем и дергаю Софи за собой, снова прикрывая ее своим телом, когда следующий выстрел попадает в оконную раму в нескольких дюймах от нас, раскалывая дерево. Я дергаю дверную ручку вправо, чтобы попытаться нырнуть внутрь. Заперто.
Блять.
Я прекрасно осознаю, что моя спина уязвима, и что она прижимается ко мне, глядя своими гипнотическими глазами, которыми она так хорошо известна, спокойного оттенка где-то между голубым и серым. Только теперь они выглядят испуганными. Я вижу сквозь сценический грим и накладные ресницы испуганную женщину.
– Дыши.
Она качает головой.
– Мы не можем здесь оставаться.
– Нет. Идем.
Я снова тяну ее за руку и бегу по тротуару. Еще один выстрел просвистел в узком пространстве между нашими плечами. Судя по времени и положению выстрелов, я подозреваю, что на другой стороне улицы есть один стрелок, вероятно, на верхнем уровне или на крыше. И если я не смогу затолкать Софи за следующий угол, прежде чем он снова выстрелит, по крайней мере, у одного из нас есть хороший шанс быть мертвым.
Воздух обжигает легкие, когда я бегу к углу большого здания справа от меня. Несмотря на ее сексуальные туфли на высоких каблуках, Софи не отстает. Она мертвой хваткой вцепилась в мою руку.
Еще одна пуля просвистела между нами, на этот раз рядом с нашими руками. Крики зрителей становятся еще более пронзительными. Софи вздрагивает. Она нервничает. Я не виню ее. Это не совсем в ее специальности. Хуже того, у нас все еще есть пятнадцать футов, прежде чем мы достигнем какого-либо подобия безопасности, и этот засранец сделает еще один выстрел, прежде чем мы сможем это сделать. Я бы с удовольствием развернулся и снял его, но он, наверное, в нескольких сотнях футов отсюда. Выстрел из моего «Глока» не невозможен, просто маловероятен. И за то время, которое мне потребуется, чтобы найти его, остановиться, прицелиться и выстрелить, он, вероятно, заметит и прикончит меня. И если что-то случится со мной, что будет с Софи?
Я не собираюсь ждать, чтобы это выяснить.
– Беги!
Я набираю скорость и дергаю ее за запястье.
Она спотыкается в этих нелепых туфлях.
– Подожди!
На это нет времени. Я обнимаю ее за талию, прижимаю к себе и тащу за задницу в безопасность. Еще одна пуля просвистела мимо того места, где всего несколько мгновений назад стояла Софи.
Мы за углом. Мы в безопасности – пока. Мы не можем задерживаться надолго, но можем перегруппироваться и выработать стратегию на минуту или две. Надеюсь, этого будет достаточно.
Я прижимаюсь спиной к стене, тяжело дыша, и опускаю ее на ноги перед собой, прежде чем изменить наши позиции и заблокировать ее от любой другой возможной угрозы.
– Ты в порядке?
Еще больше криков наполняет улицы. Сирены ревут рядом с местом происшествия. Она прижимает руку к груди, пытаясь отдышаться.
– Я... я не ранена.
Она не пытается утверждать, что не напугана до безумия. Я знаю, что напугана.
– Ты знакома с этим районом?
– Не совсем. Я из ДФУ2, но никогда не проводила много времени в Арлингтоне.
Черт. Я тоже не знаком с этой частью города.
Мы должны выбраться из этого переулка – и из этого гребаного района – быстро. Тогда нам нужно безопасное место, чтобы никто не знал, где скрывается Софи. Только тогда я смогу понять, кто хочет ее смерти и почему.