— Всё слишком опасно, чтобы можно было доверить дело ей, — вновь возразил Калеб. Остальные молчали, но Меринас знала, что и они скоро выскажут свое мнение.
— Или эта статья достается мне, или я отправлюсь следом за тем из сидящих здесь недоумков, кому она достанется, — глубоко вдохнув, выпалила Меринас. — А всё потому, что у вас нет ни единого шанса.
— И это говорит та, кто не пользуется косметикой и не носит платьев? — чуть не подавился со смеху другой брат. — Дорогая, тебе нечего ему предложить.
— Не обязательно вести себя как шлюха, — яростно выплюнула Меринас, повернувшись к Грею, самому младшему из братьев. — Это элементарная логика, балбес. Женщина, будь то в штанах или платье, привлечет к себе гораздо больше внимания со стороны мужчины, чем любой другой человек. Он очень осторожен и так просто не доверится. И еще из записей Марии совершенно ясно, что он не станет доверять другому мужчине, потому что именно от мужчин в основном исходит угроза.
— И каким бы ни был создан, он вполне может оказаться опасным, — поддержал Грея Калеб, запустив пальцы в свои короткие каштановые волосы. — Черт, Меринас, даже думать забудь о том, чтобы находиться рядом с этим ублюдком.
Меринас тяжело вздохнула и, опустив глаза, взглянула на мрачного нелюдима, смотревшего на нее с фотографии. Даже со снимка его глаза завораживали ее: в них отражалась многолетняя печаль. На данный момент ему было тридцать лет, и он совсем один. Человек, у которого не было семьи или хотя бы расы, которую он мог бы назвать своей. В каком-то смысле это ужасало, а если учесть, что на него велась охота, то это всё приобретало масштаб трагедии.
— Я не останусь здесь, — сказала Меринас достаточно громко, чтобы все услышали. — Я последую за тем, кто поедет на встречу, и не позволю вам, словно собакам, затравить его.
После ее слов повисла оглушающая гнетущая тишина. Меринас ощутила на себе взгляды восьми пар глаз, в которых отражалась различная степень неодобрения.
— Я пойду с ней. Меринас наладит с ним контакт, а я могу взять на себя научно-исследовательскую часть работы, — раздался голос Кейна, и Меринас резко вскинула голову и удивленно уставилась на старшего брата.
Ее словно током ударило, когда она поняла, что брат, который с легкостью мог бы разрушить все ее замыслы, действительно готов помочь ей. В это трудно было поверить, потому что Кейн был высокомерен и в девяносто процентах случаев вел себя как мудак мирового уровня. Он был бывшим командиром спецподразделения, и трудно было отыскать более властного человека.
Впервые она открыто взглянула на него. Выражение его лица было невозмутимым, но в глазах плескался гнев. Глубокие темно-синие глаза, с которыми Меринас встретилась взглядом, в данный момент пылали от злости, и в них не было привычного задорного блеска и насмешек, а напряженность в его взгляде практически напугала ее. Он не был зол именно на нее, но она видела, что он в ярости, а это в свою очередь не предвещало ничего хорошего.
Меринас обратила внимание на отца, который, откинувшись в кресле, с удивлением наблюдал за старшим сыном.
— Кейн, ты и так довольно много времени посвятил этому делу, — заметил Джон. — По меньшей мере шесть месяцев. Мне казалось, что ты захочешь немного передохнуть.
Кейн взглянул на отца, сдержанно пожимая плечами.
— Я хочу довести дело до конца. В случае необходимости я буду находиться поблизости, чтобы прийти ей на помощь, а также чтобы провести научные исследования, которые могут оказаться для Меринас чертовски опасными. Если она успеет подготовиться к отъезду, то сегодня же вечером мы отправимся в путь.
— Я буду готова, — мгновенно отозвалась она. — Просто скажи мне, во сколько.
— Будь готова к четырем. Нам предстоит восьмичасовая поездка, к тому же по прибытии я хочу немного разведать обстановку до того, как наступит утро. Малявка, чертовски хорошо, что ты не из тех, кто будет истерить по поводу пары сломанных ногтей, потому что тебе постоянно придется сталкиваться именно с этим.
После этих слов Кейн резко поднялся на ноги, и в тот же самый миг среди мужчин, находящихся в комнате, разразился яростный спор. Меринас же, потрясенная решением брата, была в состоянии лишь молча смотреть на него. «Какого черта тут вообще происходит?»