Щеки Изобел вспыхнули. От внимательного взгляда Тристана не укрылась легкая дрожь, пробежавшая по ее телу: мисс Фергюссон едва сдерживалась, чтобы не сорвать со стены один из старинных мечей и не пронзить наглеца.
— А сейчас я должна затрепетать от восторга и лишиться чувств, как остальные ваши овечки? — язвительно поинтересовалась она, избрав оружием свой острый язычок. Надо признать, им мисс Фергюссон владела мастерски. — Может, они принимают вас за барана, но я-то знаю, кто вы на самом деле.
«Никто этого не знает, даже я сам», — подумал Тристан. Ему больше не хотелось поддразнивать Изобел. Ее гнев уже не забавлял его. Тристан, подобно хамелеону, с легкостью менял обличья и мог играючи изобразить кого угодно, но в душе он никогда не был безжалостным убийцей.
— Тристан!
Кто-то окликнул его из заднего коридора. Он узнал голос Мейри. Проклятие! Остальные Макгрегоры, возможно, не придали бы особого значения его интересу к Изобел, полагая, что это увлечение долго не продлится; родичи хорошо знали, что помешать Тристану невозможно, разве что связать его и запереть, но Мейрй, вспыльчивая и необузданная, не привыкла так легко отступаться.
— Приходите в королевский сад сегодня в полночь, — торопливо проговорил он, боясь, что сестра вот-вот увидит их вдвоем. — И позвольте мне доказать, что вы ошибаетесь.
Губы Изобел дрогнули; казалось, она готова была рассмеяться. На мгновение Тристан поймал себя на мысли, что отдал бы все на свете, лишь бы услышать ее смех.
— Мой ответ, — сурово отчеканила она, — тот же, что и в прошлый раз, когда вы пригласили меня на прогулку. Вы сошли с ума, если думаете, будто я соглашусь на тайное свидание со своим злейшим врагом, мистер Макгрегор. Похоже, вы законченный безумец.
Ему бы следовало согласиться с Изобел. Удовлетворить мимолетный интерес — это одно, а попытаться завоевать расположение дочери Арчибальда Фергюссона — совсем другое. За такое предательство его могли вышвырнуть из Кэмлохлина. Он не раз задавался вопросом, почему отец не сделал этого раньше: за минувшие десять лет Тристан доставил своей семье немало горя.
— Тогда придите ради ваших братьев, пожалуйста, — отчаянно взмолился он и, смягчив улыбкой свою безумную просьбу, поспешил прочь, оставив Изобел изумленно смотреть ему вслед.
Четыре часа спустя Изобел набросила на плечи накидку и, бормоча про себя проклятия, направилась в королевский сад. Что она делает? Зачем решилась встретиться с Тристаном наедине под покровом тьмы? Должно быть, она не менее безумна, чем сам Макгрегор! Но ради братьев она готова была на любое безрассудство. Боже, какой негодяй! Означали ли его слова угрозу или обещание защиты? Нет, только не защиту. Этот человек не такой, каким показался вначале. И с какой стати Макгрегор станет защищать кого-то из Фергюссонов? Родичам Тристана не было дела до нее и ее братьев, когда Каллум убил их отца. Да и чего ради им беспокоиться о судьбе несчастных сирот? Макгрегоры не понимают, что обездолили семью Арчибальда Фергюссона. Они уверены, что поступили великодушно, оставив детей в живых, хотя за минувшие годы Изобел не раз сомневалась, было ли это благом.
Порыв ветра отбросил ей на лоб рыжую прядь. Изобел отвела мизинцем локон и огляделась. В мягком сиянии низко висящей луны статуи казались призрачными стражами, охраняющими тайный сад Уайтхолла.
Когда глаза Изобел привыкли к полутьме, она оглядела скульптуры, ожидая, что Тристан прячется за одной из них.
Ей не следовало приходить. Макгрегор слишком опасен не только для ее братьев, но и для нее самой. Он красив и обворожителен, к чему отрицать, но очарование его гибельно. Женщины льнут к нему, слетаются, как мотыльки на огонь, и сама Изобел не исключение. Она испытала на себе действие его чар, пока не узнала, кто он такой на самом деле.
Поняв, что Тристан не придет, Изобел почувствовала облегчение. Похоже, ее враг проявил больше здравомыслия, чем она сама. Ей лучше вернуться во дворец и как можно скорее отправиться домой, к семье, навсегда выбросив из головы все мысли о Тристане Макгрегоре.
— Изобел!
Звучный голос горца, раздавшийся у нее за спиной, оглушил ее словно гром барабана. А может быть, это бешеные удары сердца грохотом отдавались в ушах? Как смеет Макгрегор произносить ее имя с такой нежностью и теплотой, словно касается ее тела, стоя в отдалении?
Изобел невольно вспомнила свою первую встречу с Тристаном, приятный шутливый разговор, очаровательную легкость и непринужденность. Он смотрел на нее с восхищением, не в силах отвести взгляд от ее лица. В ту ночь Изобел легла спать с мыслями о прекрасном незнакомце. Ей хотелось узнать его поближе,: а веселый смех горца заставил ее забыть обо всем на свете. Она готова была слушать его целую вечность.