Она тут же качает головой, ее плечи поникли, словно защищая ее от моих слов.
— Ты хочешь меня только потому, что Ини рассказала тебе это пророчество, когда ты был ребенком, — говорит она. — Если бы ты никогда не слышал его, то отпустил бы меня, когда я прибыла сюда. Признай это.
Я долго молчу, и она кивает.
Я вздыхаю.
— Посмотри на меня. Посмотри на меня, — говорю я, и она наконец поворачивается. — Я сразу же пришел в восторг, когда увидел тебя. Думал ли я о пророчестве? Да. Не стану отрицать этого. Но мне понадобилось всего несколько мгновений, чтобы я захотел тебя. Я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы ты поверила в это.
Она снова качает головой, и я борюсь со своим разочарованием.
Гнев делает мои слова жесткими.
— Мы ходим по кругу. Со временем ты поймешь, что для меня ты единственная, — она фыркает, и я скриплю зубами, ярость захлестывает меня от ее мгновенного отрицания. — Если ты попытаешься покинуть эту планету, я уничтожу оба корабля, — рычу я, и она отворачивает от меня лицо, сжимая руки в кулаки.
— Ты безжалостный ублюдок. Ты поступил бы так с остальными женщинами?
— С ними так поступаешь ты. Ты можешь мне не верить, но мы созданы друг для друга. Даже без пророчества. Я буду ждать столько, сколько потребуется, пока ты не примешь это.
Она холодно смеется.
— Тебе придется ждать, пока ад замерзнет, — говорит она. Ее глаза наполняются слезами, и я делаю шаг к ней, моя грудь сжимается от ее очевидной боли.
А потом она разворачивается и выходит из кради.
Глава 12
АЛЕКСИС
От предательства у меня дрожат руки, пока я брожу по лагерю. Мне некуда идти — некуда, кроме как обратно в покои Дексара.
Я не обращаю внимания на взгляды, устремленные на меня, бока бездумно брожу. Я знала, что Дексару нельзя доверять. После нашего разговора в постели стало ясно, что каждое решение он принимает с учетом интересов своего племени.
— Алексис? Ты в порядке? — Бэт с сочувствием берет меня за руку, и я понимаю, что мои щеки мокрые. Я поднимаю руку и смахиваю слезы, но еще больше слез льется из моих глаз. Я совершенно не в порядке.
— Нет, — фыркаю я.
— Пойдем со мной.
Я опускаю голову в попытке скрыть свое опустошение от любопытных глаз, когда мы возвращаемся к кради Бэт. Солнце пригревает мою кожу, свежий ветерок освежает, и мне вдруг хочется, чтобы не было ничего, кроме жестокой бури, чтобы она бушевала и отражала мое внутреннее состояние.
Ни Джавира, ни Зарикса в кради нет, и Бэт указывает мне на огромную подушку, протягивая маленький кусочек ткани, чтобы вытереть лицо.
Я сжимаю его в руке и всхлипываю.
Глаза Бэт наполняются слезами, и я невольно издаю слабый смешок.
— Прости, — бормочет она. — Я ужасна, когда другие люди страдают. Не хочешь рассказать мне что случилось?
Я делаю глубокий вдох и выпаливаю всю эту ужасную историю. Мои глаза щиплет, когда я заканчиваю, но я больше не плачу. Теперь я перешла в режим холодной ярости.
Бэт обнимает меня.
— Я видела, как он смотрел на тебя, Алексис. Ты действительно веришь, что он хочет, чтобы ты была с ним только из-за какого-то странного пророчества?
Я пожимаю плечами.
— Я не знаю, что и думать. И я не знаю, почему меня вдруг это волнует. Я должна сидеть здесь до тех пор, пока мы не найдем Айви и Чарли и не уберемся к чертовой матери с этой планеты. Так почему же я вдруг чувствую такое опустошение?
Бэт смотрит на меня так, будто я веду себя очень тупо, и я хмуро смотрю на нее.
— Очевидно, у тебя глубокие чувства к Дексару, — говорит она, — иначе ты не чувствовала бы такую обиду.
Я тут же качаю головой, и она поднимает брови.
— Ты бы предпочла, чтобы я оставила тебя наедине с твоим отрицанием правды?
Я прищуриваюсь, глядя на нее.
— Мне кажется, что он манипулировал мной, — говорю я, решив проигнорировать ее предыдущие слова.
— Что бы изменилось, если бы ты знала о пророчестве?
Я смотрю на темно-зеленую подушку под задницей. Ее цвет напоминает мне глаза Дексара, и я хмурюсь.
— Я бы уж точно не переспала с ним.
Бэт фыркает.
— В самом деле? Ты бы спала рядом с этим прекрасным мужчиной каждую ночь и не переспала бы с ним?
— Заткнись, — бормочу я, мои щеки пылают.
— Хочешь знать, что я думаю?
— Даже не знаю. Ты такая злючка, — говорю я, и она смеется.
— Ты ведь тоже ему лгала, верно? Ты не собиралась оставаться здесь целый год. — Она поднимает руки, а я, прищурившись, смотрю на нее. — Просто говорю, как есть.
— Дексар тоже так сказал, — говорю я. — Но это не одно и то же.
— Неужели? Почему?
— Потому что он пробудил во мне чувства! То, что, как мне казалось, он тоже должен испытывать! Но эти чувства даже не настоящие.
Она наклоняет голову.
— Откуда ты знаешь, что они не настоящие? Это он так сказал?
Я вздыхаю.
— Нет, он сказал совсем другое. Но я потеряла бдительность, Бэт. И он сделал мне больно.
— Так что теперь ты должна решить, насколько это важно для тебя. Если бы тебе была гарантирована долгая, счастливая жизнь здесь, с Дексаром, ты бы согласилась?
— Я не знаю.
— Тогда скажи мне вот что. Как ты думаешь, почему он не рассказал тебе о пророчестве?
— Он сказал, что это потому, что я думаю, что он хочет, чтобы я была здесь только по этой причине.
— И это правда?
— Да.
— Так можно ли винить его во лжи? Если парень действительно испытывает к тебе чувства — а это видно любому не вооруженным глазом, — значит, он солгал тебе, потому что не хотел причинить тебе боль. И потому что знал, что ты ему не поверишь. Он был прав?
Я ковыряю нить, вытрепавшуюся из подушки. Честно говоря, я отталкивала Дексара с того самого момента, как мы переспали, и поняла, что сама того не желая, была очарована. Я бы ухватилась за любую причину, чтобы заменить мое растущее влечение гневом.
— Ничего подобного, — упрямо говорю я, но жар в моих словах куда-то пропал, и теперь я просто чувствую себя подавленной и измученной. — Я слышу, что ты говоришь, — вздыхаю я. — Я тоже ему врала. Так что мы оба — парочка лжецов, уличенных в обмане.
— Ты можешь расценивать и с такой точки зрения. А можно и с той стороны, что вы оба пытаетесь защитить себя. И люди делают это только тогда, когда боятся быть уязвимыми.
— Когда ты успела стать такой мудрой?
Бэт смеется, вытягивая ноги на полу перед нами.
— Где-то между тем, как попасть в эту ловушку и согласиться вернуться в этот лагерь с Зариксом, я осознала, насколько коротка жизнь. Мы пережили нечто невероятное, Алексис. Тот факт, что мы все выжили в этой катастрофе, не что иное, как чудо, и найти браксийцев? Это же просто невероятная удача.
— Или судьба, — мрачно бормочу я, думая о дурацком пророчестве.
Бэт снова смеется, ее смех, словно музыкальный перезвон.
— Или судьба. Как бы то ни было, у нас есть выбор: будем ли мы жить в настоящем? Или мы надеемся на будущее, которое нам не гарантировано?
— Поэтому ты решила остаться?
Она отрицательно качает головой.
— Я решила остаться, потому что мысль о том, чтобы быть вдали от Зарикса, была невыносима. На твоем месте я бы представила себе жизнь, в которой ты никогда больше не увидишь Дексара. Если тебя устраивает такая жизнь, то у тебя нет никаких проблем. Стряхни с себя это пророческое дерьмо и жди своего часа, пока не сможешь убраться отсюда к чертям собачьим.
Я пытаюсь игнорировать отрицание, которое мгновенно пронзает меня.
— Как думаешь, я слишком остро отреагировала?
Бэт бросает на меня сочувственный взгляд.
— Думаю, что ты отреагировала, основываясь на своем жизненном опыте. Думаешь, Дексар обвинит тебя в том, что ты расстроилась? Он ожидал этого, поэтому и не сказал тебе. Это был глупый ход? Конечно. Но парень привык все время держать все под контролем. Он, вероятно, барахтается так же, как и ты.