— Я считаю, что курорт будет полезен городу. Наплыв туристов — это наплыв денег. Но мисс Хартли права. Красота Ясных гор, их первозданность — превыше всего. Мы самодостаточны во многих вещах, и в первую очередь — благодаря сообществу.
Официант поставил перед ними чашки с чаем, и шаткий столик слегка покачнулся.
Паулина сделала глоток.
— Как ваша мать?
Хьюго застыл, удивившись неожиданному повороту разговора.
— Моя мать?
— Анна. Да. Я знала ее, мы были подругами. Вместе ходили в школу, встречались с мальчиками. Как она теперь?
— Я думаю, она одинока.
— Хм… Но ведь она вновь вышла замуж?
— Да.
— За французского бизнесмена, я слышала?
— Да.
— Ах. — Паулина вновь кивнула. — Я думаю, он красив. Ваш отец был тоже очень красив.
Да, и мать любила его. В отличие от любовницы, которая была за рулем автомобиля во время катастрофы.
— Хотите, я расскажу вам, как они встретились? — Да, Хьюго хотел услышать об этом. Большой Дом таил в себе еще много секретов. — Ваш отец приехал в Австралию полюбоваться скалами и рифами, а также попробовать местные сорта пива. В наш тихий уголок он пришел собирать персики. В то лето мы с вашей матерью работали в саду, угощая туристов лимонадом. Я помню многих долговязых немцев, обольстительных французов, заносчивых американцев. И вот явился ваш отец — задумчивый и гордый принц.
Ваша мать была скромной девушкой. Она игнорировала все ухаживания. Он мог бы предложить ей бриллианты, пустить в ход свое врожденное обаяние, но он поступил по-другому. Он дарил ей полевые цветы и самые лучшие персики, которые он собирал. И так он делал три дня. И тогда она влюбилась в него, влюбилась без оглядки. И я была рада тому, что он не перестал обожать ее, когда она отдалась ему. Они были без ума друг от друга. — Паулина улыбнулась. — Сколько лет вам было, когда он погиб?
— Пятнадцать. — Хьюго сказал, не подумав об этом. Его дядя принял решение не отправлять его домой, чтобы держать подальше от скандала.
— Ах. Это трудный период в жизни подростка.
Хьюго кивнул.
Председатель взглянула через его плечо, и на ее лице заиграла улыбка. Кто-то приближался к их столику.
Хьюго сразу понял, кто это. В воздухе за его спиной взметнулась необузданная энергия, и по его телу пробежала дрожь.
— Доброе утро, мисс Хартли, — сказала председатель Пинкертон.
— Доброе утро, миссис Пинкертон, — послышалось в ответ.
Хьюго встал и повернулся. Эмбер была в коротком сарафане на тоненьких лямочках, на голове — соломенная шляпка, а длинные светлые волосы цвета меда перекинуты на одно плечо.
Но больше всего его завораживали ее глаза. Они были яростными и распутными.
Вскинув голову, Эмбер смотрела лишь на Паулину.
— Я рада, что встретила вас. Можно с вами поговорить?
— В любое время. Может быть, вы присоединитесь к нам? — обратилась Пинкертон к Хьюго.
Эмбер покачала головой.
— Учитывая предмет разговора, мне бы не хотелось этого.
— Я думала, наоборот. Вы вчера познакомились?
Хьюго взглянул на Эмбер с улыбкой, предоставив ей ответить за него.
Она глотнула воздуха, словно рыба на суше, и медленно произнесла:
— Мы вчера не успели познакомиться.
— Тогда позвольте мне представить вас друг другу. Это принц Валлимонта Алессандро Джордано. А это наш поставщик меда, Эмбер Хартли.
— Рад познакомиться с вами. — Хьюго протянул руку.
На лице Эмбер отразилась буря чувств. Она боялась сотворить какую-нибудь глупость.
Наконец она взглянула на него.
— Вы принц Алессандро?
Он кивнул.
— Мои друзья зовут меня Хьюго.
— Очень мило, — сказала Эмбер, сделав реверанс. — Ваше высочество.
Хьюго едва сдержал смех. Но он годами тренировался сохранять невозмутимый вид, и это ему помогло.
— Садись, Эмбер, — сказала Паулина. — Поговори с этим господином. Выскажи ему свои опасения. Изложи свою точку зрения на развитие города. Воспользуйся тем, что пьешь чай с принцем.
Отодвинув стул, председатель встала.
— Нет! — воскликнула Эмбер, взмахнув обеими руками. — Спасибо, но я не могу.
— Ты много потеряешь, — сказала Пинкертон, направляясь к выходу.
Хьюго все-таки рассмеялся. Затем провел рукой по затылку, пригладив взъерошившиеся волосы.
— Пожалуйста, посиди со мной. Я сегодня один целый день.
— Ты хочешь, чтобы нас сняли папарацци?
— Разве здесь есть папарацци, в Ясных Горах?
— Сейчас нет. Но теперь, когда все узнали, что ты здесь, они не заставят себя долго ждать.
Хьюго тоже был в этом уверен. Он понимал, что его блаженные недели анонимности скоро закончатся.