― Спасибо за напоминание. Теперь я всерьез думаю о том, как отшить ее.
― Бен, пожалуйста. Это только на месяц.
― Только? ― Как попугай повторил, размышляя, как девушка, связанная не только с семьей Кеннеди, но также с древнее-чем-грязь банковской семьей Стиллман, будет работать. Возможно, она будет воплощением напыщенной принцессы и, скорее всего, появится с ее собственной свитой во всей своей хихикающей, гламурной красе. Кто не видел этих, с монограммой женского сообщества, сестринств, шныряющих вокруг студгородков? Я, например, всегда избегал подобных девушек, как чумы, за исключением времени кампании по переизбранию, когда я проявил слабость и продавал свою душу кусочек-за-кусочком.
― Это более чем реально. Двадцать восемь дней ― это не вечность, ― быстро повторила Нора.
― Будем надеяться, что нет, ради тебя. Что еще ты хочешь подсунуть мне в последнюю минуту?
― Есть кое-что. Ты запрашивал видеоконференцию с Бостонскими представителями в «Гарварде» ― в некогда твоей альма-матер переговоры пройдут завтра. Отметь это дело, как сделанное!
―Ты лезешь в мои дела? ― Несколько месяцев моя команда пыталась наладить контакт с независимой Лигой Плюща, чтобы привлечь на нашу сторону избирателей, но они постоянно отвергали меня. Точнее, Дин Нолан, мой бывший советник закрыл двери прямо перед моим носом.
― Нет. Веришь ты или нет, но за это надо благодарить твоего нового стажера со связями.
Я ухмыльнулся.
― Да, конечно.
― Кроме шуток, больше никаких глобальных изменений в расписании до твоего возвращения в Вашингтон в четверг. В целом программа все та же. Союз учителей. Посещение фабрик и ланч. На этот раз в Истоне. Профессиональные переговоры с «Бостон Дженерал». В «Гарварде» встреча со студентами и преподавателями, которая будет записываться, поэтому не вздыхай так. ― Нервно смеется она.
Я стою в середине прохода, не обращая внимания на то, что толкаю всех вокруг, мое внимание сужается. Меня передергивает и я возвращаюсь к реальности.
― Что ты сделала, Элеонора?
― Ошибочка... Я внесла небольшие поправки. У тебя добавилась встреча за коктейлем и ужин в «Хаятте».
― Подожди, когда это произошло? Из-за этого мне пришлось задержаться на день? Из-за чертова ужина?
― Боже, Бен, не заводись и не строй из себя рок звезду. Есть масса сторонников с ВИП-билетами, которых можно привлечь в последний момент. Люди просто взорвали нашу страницу на фейсбук, и мы внесли эти коррективы, чтобы угодить твоему фан-клубу. Ты не умрешь, если посетишь одну вечеринку.
Я снова начал идти. Досчитав до пяти, я ответил:
― Хорошо. Что еще?
― Звонила вице-президент, хотела договориться о встрече. Кажется, это очень важно.
Я молча иду по переполненному коридору, сосредоточившись на вечеринке, запланированной на завтрашний вечер... в «Хаятте».
Нора способна выжать кровь даже из камня, если это сможет привлечь новых избирателей к нашей кампании. К сожалению, она закрывает глаза на финансовую сторону моей кампании и на то, сколько стоит мне каждое мероприятие и это значит, что пока я выступаю в роли сенатора, я буду подписывать кровью чеки с политическими обещаниями. Чувствуя напряжение, я сжал зубы и ответил.
― Перезвони ей и узнай, что она хочет. Все, что исходит от нее ― приходит с ценником.
― Не волнуйся. Я выясню и дам тебе знать. Ты вылетаешь в четверг утром, после короткой утренней пресс-конференции. Поверь мне, это будет твоя последняя остановка перед тем, как ты сможешь выспаться.
― Сон. Это лучшее, что ждет меня дома. Я буду на связи. ― Я нажимаю «отбой», убирая телефон в карман пиджака, представляя свою пустую квартиру. Меньше ― пустую кровать и отсутствие действий, но для начала меня ждет отель.
― Здравствуйте, сенатор Стоун. ― Привлекательная и явно знакомая женщина улыбается мне, протягивая руку. ― Мне понравилось ваша речь, с которой вы выступали на прошлой неделе в Коннектикуте. Вы только прилетели?
― А, Миссис Хендерсон, ― киваю я, вспоминая ее и ее мужа, пожимая ей руку с платиновым кольцом на пальце, но она не отпускает меня.
― Зовите меня Эбби, пожалуйста.
― Рад видеть вас снова, Эбби.
― Если у вас есть время, я живу недалеко. Мы могли бы поужинать. Выпить. Узнать друг друга. Это совсем рядом, я на машине.
Ясно.
Роман.
Ни за что.
― Прошу прощения, но я направляюсь на переговоры, а затем у меня встреча поздно вечером в городе. Водитель ждет меня снаружи. ― Муж Эбби ― медиа-магнат ― новый спонсор, но эта игра стара, как мир.
Это, черт побери, старо, как мир. Но я, мать вашу, в игре и слишком поздно пытаться сойти на полпути. Я улыбнулся, давая ей намек на нечто более интимное и доверительное ― спасибо долгим тренировкам.
Держа ее за руку, я притягиваю ее к себе поближе, окидывая взглядом ее тело, будто я собираюсь принять ее приглашение. На самом деле ― нет. Если честно, меня интересует только то, есть ли в мини-баре отеля «Скотч» хорошей выдержки. Черт, мне нужно выпить, прямо сейчас, я вновь встречаюсь взглядом с глазами женщины.
― Я буду думать о вас. Могу ли я позвонить вам?
Ее губы открылись, и она уставилась на меня. Она из тех женщин, которую я могу трахнуть и свалить, не задумываясь ни о чем. Эбби завелась, и я вижу это. Умная. Красивая. Богатая. На самом деле, ей не много надо. Она просто хочет трахаться всем своим существом. Я видел таких сотни. Тысячи. Не то, чтобы я спал со многими; не теперь. Ее история не возбудила меня, но Эбби совсем не обязательно знать об этой мелочи.
Я прикусил свою губу и одна томно вздохнула.
― Конечно. Все, что угодно. В любое время. У меня есть частный самолет.
― Звучит неплохо. Я буду на связи. ― По правде говоря, я никогда не свяжусь с ней, не считая почтовых посланий, для поддержки моей следующей пиар кампании, передавая все через моих сотрудников. Нет, я не жестокий, я реалист и немного манипулятор, но я черт побери, политик и для меня важен бюджет и аудиторы, которые могут вытащить мою задницу наверх. В этом нет ни грамма притворства. Холодный расчет и только, я с этим не спорю.
Здесь прекращу тему «прозрачности» политики, я тот, кто я есть. Забудем о Вашингтоне. Конечно, я ― хищник, но на самом деле, еще хуже. Я порочен, и мои единомышленники такие же и нам нечего делать в Вашингтоне. Если Эбби или кто-то вроде нее переступит порог моей спальни, она же ― моя пещера, то я буду вынужден совершить жестокое убийство. Если она когда-нибудь узнает, каков я на самом деле, то она побежит к ближайшему выходу.
Эбби улыбается и отвечает.
― Я буду ждать.
― Пока, ― сказал я ей, подмигнув. Я разворачиваюсь на пятках, желая поклониться и представляя, что кто-то кричит «Снято!» Вот и сыграна игра этой кампании, леди и джентльмены. Я иду прочь, надев солнечные очки, и цинично покачиваю головой, поправка – моей, осознающей реальность головой.
Снаружи у обочины стоит заведенный черный Бронко. Водитель болтает без остановки, облокотившись на капот. Я прочищаю горло от удивления.
Он смотрит на меня и сразу хмурится.
― Сенатор Стоун? ― спрашивает он, убирая в карман телефон.
― Вроде того.
Водитель смотрит куда-то в сторону, он выглядит скорее, как рок-звезда, нежели как водитель и я понимаю, что планы Норы поменялись ― стажер по-прежнему очень важен. На его бейджике написано «Джон» но мое внимание привлекают его татуированные руки.
― Давайте ваш багаж, ― говорит он.
― Ты отвезешь меня сегодня в кофейню и в отель? ― спрашиваю я коротко, передавая ему свой багаж.
― Да, и весь следующий день буду это делать. Давайте я открою дверь. ― Подавшись вперед, он практически врезался в меня, но я успел увернуться влево.
― Без проблем. Я могу сам открыть дверь. Побеспокойтесь о том, чтобы доставить меня в два следующих места, и мы поладим.