— И как они выбирают их?
— Эти знания тебе не пригодятся.
— Ты можешь мне сказать что-нибудь еще?
— Об остальном даже не стоит и говорить. Только единственное помни, что они хотят, чтобы ты верила ему, а соответственно и им, но он не верит. Он никогда не верил и никогда не будет им доверять.
— Я провела некоторые исследования о них, и…
— Нет.
— Что?
— Держись подальше от них. Они существуют с незапамятных времен, и они останутся здесь, даже когда нас с тобой уже не будет в живых. Ты не сможешь победить их. Когда ты пристально довольно долгое время смотришь на что-то, то как бы соединяешься с этим, даже, если ты борешься, ты все равно становишься единым целым. Держись подальше от них. Оставайся такой же непорочной, именно это они ненавидят больше всего, ненавидят — чистое, непорочное сердце. Когда ты невинна, они не смогут прикоснуться к тебе. И чем дольше Блейк будет смотреть на тебя, тем чище он будет становиться. Ты пришла в эту жизнь не для того, чтобы бороться с ними. Ты пришла в этот мир, чтобы защитить своего сына и каждого ребенка, которого сможешь защитить, используя свою благотворительность. Иди и скажи Блейку, что он не делал ничего плохого.
— Я скажу, — Лана подходит к нему, привстав на носочки, целует его в щеку. – Спасибо тебе, Вэнн.
Он ничего не говорит, просто ласково смотрит на нее.
Она направляется к двери, а затем опять оглядывается на него.
— Ты сказал Джули, кто ты на самом деле?
— Нет.
— Она может показаться, что у нее ветер в голове, но ты можешь ей доверять. Я доверяю.
Она идет к двери, когда дверь за ней закрывается, я выхожу из своего укрытия и останавливаюсь при входе в комнату.
— И кто ты? — спрашиваю я, но я уже знаю ответ. Конечно, знаю. Мне кажется, что для всех это настолько очевидно у кого есть глаза. Как же я сразу не догадалась в первый же день.
29.
«Непокоренный»
Но всё же трудностей и бед
Я, как и прежде, не боюсь.
Уильям Эрнест Хенли
Я, Куинн Адам Баррингтон
— Ты брат Блейка, не правда ли? — обвиняет она ошеломленно, почти шепотом.
На ней одето красное платье, мне нравится, когда она в красном. Сейчас я с трудом уже вспоминаю те дни, когда она носила исключительно все в оттенках розового. Она очень сильно изменилась. У нее распущенны волосы, и красная помада на губах. В отблесках мягкого освещения ее кремовая кожа дает отблеск, словно отполированная слоновая кость у рукоятки меча, который висит в кабинете отца.
Она моя прекрасная любовь. Я чувствую тяжесть на сердце. Почему не я сказал ей? Меня все время что-то удерживало, и я даже знаю что. Да, я точно знаю, что.
Я наклоняю голову и говорю:
— К вашим услугам.
— Почему ты не сказал мне?
Я пожимаю плечами, потому что рассказать ей, означало сделать себя полностью беззащитным, уязвимым.
Она неожиданно ярко улыбается и устремляется в комнату.
— Это уже не имеет значения, потому что сегодня я поняла, что люблю тебя, — говорит она взволнованно.
Я столбенею, я по-настоящему цепенею, потому что теперь я точно знаю, причину, по которой никогда не сообщал ей, кто я. Но на удивление быстро я оттаиваю и прихожу в себя, не испытывая боли. Может быть, позже. Определенно позже, я буду вспоминать ее слова и думать о том, как бы я хотел, чтобы они были правдой. Сейчас я похож на мужчину, который заталкивает внутрь львиный рык, готовый вырваться из моей груди. Страдания настолько велики, как будто кто-то подгоняет их кнутом, но странное без эмоциональное состояние берет верх надо мной, я не чувствую ничего, но главное я не чувствую боли. Я всегда знал, что эта боль не сильная, но что она может быть такой поверхностной? Даже я не ожидал такого.
— Почему? Потому что я не из семьи прислуги, как ты думала первоначально, поэтому ты решила, что меня любишь, — мой голос звучит с сарказмом, я никогда не слышал его таким. Слишком многое она во мне пробудила.
Она хмурится, ее лицо становится совершенно белым.
— Ты слышала нас. Я направился к тебе на свадьбе, но услышал, как пренебрежительно ты отзывалось обо мне, думая, что я сын прислуги, я ушел.
Она облизывает губы, и ее глаза полны отчаяния. Я смотрю на них совершенно спокойно, испытывая лишь любопытно. Как далеко она готова зайти?
— Ты все неправильно понял, — умоляет она. — Я полюбила тебя прежде чем поняла, что ты брат Блэйка.
Я недоверчиво приподнимаю бровь.
— И для этого я приехала к тебе, чтобы сообщить об этом, — ее голос поднимается, начиная звенеть, и слышатся нотки отчаяния.