— Значит, пропал бы… Не потому ли ты еще не женат?
— Потому.
Какое-то время длилось молчание — Джиллиан вживалась в нарисованную Томом картину.
— А мы можем записаться в кегельбан?
— Конечно.
— Тогда давай запишемся.
— В пятницу.
— В ближайшую?
— А чего тянуть?
Джиллиан отодвинулась, повернулась на спину и устремила взгляд в потолок.
— А Эрик?
— Его я приглашать не собирался. Надеюсь, и у тебя нет такого намерения.
— Ты знаешь, о чем я! Все не так просто.
— Послушай, я говорю о твоем и только твоем решении. Жизнь твоя. Если ты не в восторге от разрыва с Эриком, так и скажи.
— Нет, что ты! — Она потянулась рукой к щеке Тома, погладила ее и задержала там ладонь. — Даже если бы он пришел звать меня обратно, я бы закрыла дверь перед его носом. Я только хочу сказать, что он постарается наделать нам неприятностей.
— Неприятности — дело житейское, — отмахнулся Том. — Если от них прятаться, они поселятся в твоем доме надолго. Надо встречать их грудью.
— Но может быть, лучше повременить с выходом на люди? Выждать время?
— Выждать? Двенадцать лет мы только и делали, что выжидали. Тебе что, мало? С меня точно хватит!
— Ну, хорошо. — Честно говоря, Джиллиан и сама устала от ожидания. — Поговорим о другом. Угадай, что сегодня случилось.
— Что?
— Я нашла работу!
— Правда? Вот здорово! — Том знал, как она боится всюду получить отказ, поэтому он обнял ее, полный искреннего участия. — А что за работа?
— В «Зеленых пальчиках».
— В питомнике декоративных растений?
Почему он спрашивает? Разве в Свифт-каренте несколько мест с таким названием?
— Они называют его «садовым центром».
— А кто тебя принял? — спросил Том почему-то со смешком. Джиллиан сообразила и тоже не удержалась от смешка.
— Сам мистер Стокс!
— Старик Стокс? Тот самый, что ратовал зато, чтобы тебя упекли в колонию для малолетних преступников, когда ты девчонкой вырыла у него все розовые кусты?
— Чтобы высадить вдоль дороги! — вознегодовала Джиллиан. — В виде протеста против замусоренных обочин!
— Как же! В виде протеста против того, что тебе не продали спиртное.
— И против этого тоже.
Они немного посмеялись, потом посерьезнели.
— А теперь старик Стокс дает тебе работу?
— Для начала я извинилась за свою выходку, потом напомнила, что розы принялись — значит, высадила их от чистого сердца. Помнится, мы их не только щедро полили, но и подкормили.
— Шутишь!
— Честно. Сперва, мистер Стокс фыркал в усы, как рассерженный морж. «Девочка моя, — сказал он, словно я все еще школьница, — те розы обошлись мне в двести долларов, да и то потому, что я купил их оптом!»
— Помню, помню. Он требовал от муниципалитета компенсацию подтем предлогом, что благоустройство обочины — общественного места — дело мэрии.
— Муниципалитет отказал, так что дедушке пришлось заплатить, а мне — отработать потраченные им деньги в саду, все до последнего пенса.
Что само по себе было даже приятно, не виси у нее над душой сознание совершенной глупости.
— Так что же мистер Стокс? — полюбопытствовал Том.
— Я объяснила ему, что уже не девчонка, что давно образумилась и его растения в полной безопасности. Обещала работать даром, пока он не сочтет, что долг погашен. Короче, сделала вид, что не помню о своей давней отработке.
— И он, конечно же, с радостью ухватился за твое предложение?
— Нет, он…
— Потребовал проценты?
— Вот именно, — засмеялась Джиллиан. — Вообрази, я согласилась. Надеюсь, к тому времени, как мы рассчитаемся, он не захочет меня отпускать.
— В самом деле, будешь работать даром?
— Не совсем. Во-первых, он будет вычитать из заработанного большую часть, во-вторых, берет меня на неполный рабочий день. И все равно начало положено.
— Я горжусь тобой.
— Я тоже собой горжусь, — согласилась Джиллиан.
Внезапно Том повернулся и прижал ее своим телом к постели, вглядываясь в лицо, освещенное скудным светом ночника.
— Я вижу, глаз совсем зажил.
— Совсем.
Говорить о синяке не хотелось (все случилось в прошлой, худшей жизни), но когда Джиллиан попробовала высвободиться, Том только прижал ее крепче. Он на редкость крепок, и сдвинуть его с места непросто, в особенности, если он этого не желает.
— В первый момент я думал, что ты получила синяк под глазом на память от того, кто снабжает тебя наркотиками. Потому и опрашивал соседей, не слышали ли чего.
— Я же с самого начала объяснила, как все произошло! — воскликнула Джиллиан, избегая его взгляда. — Ударилась об дверь, а потом…
— Думаешь, в маленьком городке у полицейского и мозги с горошину? Понятно, я не чета великим сыщикам, что раскрывают преступления не сходя с места, как орехи щелкают. Я медлительный, чересчур скрупулезный и всегда действую как предписано. Но и я на что-то гожусь. Возможностей всего две: чужой человек или человек близкий.
— Мне тяжело! — пожаловалась Джиллиан, надеясь отвлечь его. — Пусти!
— Он и раньше бил тебя?
— Я ударилась об дверь!!! — закричала она.
— Нет, об кулак этого чертова Эрика! — закричал Том еще громче.
Она не выдержала и расплакалась, и он тотчас ее отпустил. Джиллиан отвернулась к стене. Том погладил ее по спине:
— Когда-нибудь надо перестать бояться…
— Ты не понимаешь! Не знаешь, что он за человек. Он сказал, что заставит меня снова принимать наркотики, а потом упрячет в клинику. И поверь, он все может! Ему раз плюнуть достать что угодно в любом количестве. — По мере того как прошлое подступало ближе, в груди нарастала привычная тяжесть. — Если я снова скачусь в ту же выгребную яму, то уже больше не выберусь никогда!
— Ну да, конечно, — заметил Том сквозь зубы.
Джиллиан махнула рукой на скрытность:
— С ним что-то не так, с Эриком. Других таких я не встречала: внешне обходительный и приятный, но при этом гнилой до мозга костей. Я думаю, он ненормальный.
— Я бы рад помочь, Джиллиан, но прежде всего тебе придется написать заявление. Без него мои руки связаны.
— Не могу я пойти на такой риск! Пожалуйста, пойми. Теперь, когда я только-только начинаю заново жить… если вмешается полиция, он сотрет меня в порошок!
— Да, но…
— Прошу!!!
— Ладно, хватит. — Том поцеловал ее в плечо. — В постели и полицейский становится просто мужчиной.
— А что думает просто мужчина?
— Что пора спать.
Джиллиан уснула счастливой, как никогда прежде, с ощущением, что все в жизни меняется к лучшему.
То же ощущение ожидало ее в момент пробуждения. Видя, что Том еще крепко спит, она улыбнулась — вот соня!
Сама Джиллиан была просто переполнена энергией. Душа ее требовала любых действий, поэтому она решила закончить с переездом: забрать остаток вещей из дома, что когда-то купил для них Эрик, и отдать ключи. Она руководствовалась не только символическими соображениями, но и практическими тоже: Эрика вряд ли порадует известие, что она теперь с Томом. Он может выкинуть что-нибудь в своем духе. Например, разбить оставшиеся вещи молотком. А для нее при такой-то финансовой ситуации важен каждый тюбик губной помады.
Джиллиан размечталась, что дом будет продан, выручка поделена и она наконец избавится от Эрика навсегда. Ведь в принципе все возможно? Или нет? По крайней мере есть надежда.
В на редкость хорошем настроении Джиллиан решила приготовить Тому настоящий полноценный завтрак. Заглянув в холодильник, она обнаружила, что для холостого мужчины он загружен просто превосходно. А чего она ожидала? Если бы Том вырос на готовых мороженых блюдах, он стал бы задохликом, а не крепышом.
Джиллиан приготовила кофе. Достала овощи, фрукты, яйца.
Том наконец соизволил выбраться из постели и уже насвистывал в ванной.
Она принялась накрывать на стол: поставила в центр кофейник, кувшинчик молока, сахарницу.
Том вернулся в спальню и чем-то зашуршал. Видимо, одевался.
— Эй! — окликнула Джиллиан. — Захвати мою сумку, ладно?
— Уже уходишь?