– Обещаешь? – Антон выглядел таким серьезным, что пришлось пообещать.
Выставив друга за дверь, озадаченный Грушин отправился на кухню. «Это просто не может быть правдой, – думал он, вспенивая средство для мытья посуды. – Так не бывает». Он прожил на свете достаточно долго, чтобы не верить во всякую романтическую чушь. На него тоже порой находили приступы безумства. Но это всегда были именно приступы. Помнится, на научной конференции в Лондоне его покорила девушка, разносившая прохладительные напитки. Подавая стакан, она наклонилась, обдав его запахом своей кожи, он вспотел, упустил нить доклада и два часа ерзал, высматривая ее со своего места. После конференции его с ней познакомили, и он выглядел дурак дураком, хотя она отнеслась к нему довольно благосклонно. Друзья пинали его под столом ногами, и он пригласил девушку в бар. Она согласилась, и во время свидания Грушин едва не окочурился от страха. Он так боялся оскандалиться, что дальше пары коктейлей дело просто не двинулось. Но если бы даже все получилось, он точно не готов был оставаться в Лондоне, или звать ее в Москву, или вообще делать что-то, что изменило бы его жизнь. Да, она ему понравилась, но не до такой же степени, чтобы спать на подстилке! «Нет, Антон, конечно, преувеличивает», – решил он. И в этот момент в кухню вошла Лена.
Она была зареванной и несчастной. Полотенце выпало у Грушина из рук.
– С Машкой что-то случилось?! – воскликнул он. – Она заболела? Может быть, вернуть Антона?
– С Машкой все в порядке, – ответила Лена, отодрав от рулона бумажное полотенце и вытерев нос. – Это со мной что-то случилось.
Она бухнулась на табуретку и положила ногу на ногу, покачав огромным шлепанцем, не подходившим ей по размеру. Женских тапок в доме не водилось. Кроме экономкиных, посягнуть на которые никому не приходило в голову. Они стояли на специальном коврике и выглядели на удивление грозно.
– И что с тобой случилось? Ты ушла укладывать ребенка, а вернулась в слезах!
Грушин ожидал услышать все, что угодно, но только не то, что услышал.
– Дима, этот твой друг…
– Да?
– Это мой мужчина.
– Прости, пожалуйста, в каком смысле – твой?
Грушин до такой степени ошалел, что даже не сообразил сесть напротив Лены, а так и остался стоять посреди кухни с грозно нахмуренными бровями.
– В том смысле, что он – мужчина, которого я искала всю свою жизнь.
– Я не знал, что ты искала мужчину, – проворчал Грушин, лихорадочно прокручивая в памяти сцену приезда Лены. В ней не было ничего драматического, это точно. – Мне казалось, что, когда женщина выходит замуж, это как раз и означает, что она нашла своего мужчину.
– Ты прямо как ребенок, – проворчала она и попросила: – Налей мне, пожалуйста, чаю.
– Пусть я ребенок! – вспылил Грушин. – Объясни мне, ребенку неразумному, что происходит. Меня что, природа обделила мозгами?! Я что, ничего не понимаю в этой жизни?!
Выдав свою гневную тираду, он включил электрический чайник и бухнул на стол две большие кружки с сердечками. Для него подобное проявление эмоций было абсолютно нетипичным, однако Лена не обратила на это внимания. Для нее сейчас не было ничего важнее собственных переживаний.
– Не кричи, ты разбудишь Машку.
Пристыженный Грушин разлил кипяток по чашкам, опустил в каждую по пакетику чая и принялся истово дергать за веревочки, чтобы чай поскорее заварился.
– Скажи мне, что ты пошутила, – шепотом продолжил он, придвигая к племяннице сахарницу. – Что это просто порыв, который к утру пройдет.
– К сожалению, это не порыв. Поэтому я так расстроилась. – Лена отхлебнула чаю и нервно спросила: – У тебя ведь есть сигареты для гостей? Можно, я покурю? Мне просто необходим глоток дыма.
Грушин молча встал, добыл из шкафчика хрустальную пепельницу, пачку сигарет и ярко-желтую зажигалку, украденную кем-то из друзей в кафе под названием «Желток».
– Кури на здоровье, – разрешил он, прикрыв кухонную дверь и распахнув окно. – Только, пожалуйста, не уходи от темы.
Он подал ей сигарету и выбил из зажигалки слабый огонек.
– Это не тема, – обиженно сказала Лена, блеснув свежими слезами. – Это моя жизнь. Как только я увидела Антона, – имя это она произнесла так бережно и нежно, словно оно было живым, – я ощутила укол в сердце. Так бывает только один раз в жизни, Дима, понимаешь?
– Откуда ты знаешь? – Грушин так разозлился, что снова повысил голос. Ему казалось, что его водят за нос. – Случилось один раз, случится и второй.
– Нет, не случится. Я чувствую это вот тут. – Лена приложила руку к груди. – В тот момент, когда ты встречаешь свою половинку, все твое существо устремляется ей навстречу. Ему навстречу! И… И я не знаю, что мне теперь делать.