– Я получила ее не за красивые глаза. И свою научную степень я заслужила. Мой рабочий день закончен, мистер Джейкобс. Вы хотели сказать мне что-то, что не может подождать до утра?
Лучи заходящего солнца играли на золотистых прядях в ее каштановых волнистых волосах – прядях, над которыми работал, скорее всего, дорогостоящий парикмахер. В голубых глазах не было ни милосердия, ни интереса, ни женской мягкости. Уайет был ей противен, и все попытки скрыть это были тщетны.
– Встретимся в офисе завтра в полдень, – заявил он.
– Зачем? – Ее глаза сузились.
– Покажете мне ферму.
Ханна пронзила Уайета тем высокомерным взглядом сверху вниз, который напомнил ему о первой любви, разбитом сердце и женском предательстве.
– Я не могу бросить все ради вашей экскурсии… сэр, – добавила она в последний момент.
– В полдень я увижу, насколько вы цените вашу работу.
– Завтра у меня нет ни одной свободной минуты. Мы сейчас очень заняты.
– Почему?
Ханна моргнула, и Уайет впервые заметил ее длинные густые ресницы.
– Что – почему?
– Почему вы сейчас очень заняты?
Между бровями Ханны пролегла складка.
– По субботам к нам приезжают клиенты. Думаю, не надо вам напоминать, что на носу сезон спаривания.
Знания Уайета о разведении лошадей были весьма ограниченны.
– В полдень, доктор Сазерленд.
– Я найду кого-нибудь, кто покажет вам ферму, кого-нибудь, у кого найдется на это время.
– Ваш отец утверждает, что вы знаете ферму лучше, чем любой другой служащий. Так что мне нужны вы. Это не обсуждается.
– Я живу здесь всю жизнь и, конечно, знаю каждый клочок земли. Но, как бы мне ни хотелось показать вам здешние чудеса, у меня есть график работ, которому нужно следовать.
У него появилось примитивное желание скинуть ее с пьедестала, на который она себя вознесла. Тем не менее сопротивление этой дамочки возбуждало Уайета. «Да ты законченный дурак, Джейкобс!» Уголок его рта дернулся, в то время как он старался скрыть свое раздражение на нее и на себя.
– Неужели вы собираетесь облегчить мне жизнь, Ханна?
– Что вы имеете в виду?
– Согласно контракту, вы будете уволены, если не сможете выполнять мои требования. Изыщите время показать мне ферму или забирайте свою последнюю зарплату.
Ее губы сжались, а на щеках появились алые пятна.
– Вам нравится власть, которую дают контракты, подписанные без нашего ведома, не так ли? Мы все на испытательном сроке, хотя раньше прекрасно справлялись со своей работой.
– Я босс. Ваш босс.
Ханна окинула его раздраженным взглядом:
– Я покажу вам ферму.
Она по-военному развернулась на каблуках и ушла.
Ее округлая упругая грудь подпрыгивала при каждом шаге. Тело Уайета немедленно отреагировало, и это ему совсем не понравилось.
О да, он угадал. Ханна Сазерленд, с ее дорогими украшениями, золотистыми прядями волос, маникюром и завышенными требованиями будет приносить одни проблемы.
Пока он от нее не избавится.
Но похоже, он еще не скоро сумеет сделать это.
Глава 3
Субботним утром дверь в лабораторию Ханны распахнулась, напугав ее. Уайет вошел по-хозяйски, будто это место принадлежало ему. Собственно, юридически так оно и было. Но это были владения Ханны – единственное место, где царил порядок и покой, вне зависимости от того, в каком хаосе пребывала ее жизнь.
Ханна напряглась, волосы на затылке встали дыбом. Она никогда прежде не ощущала прямо-таки животную ненависть к кому-либо, и сила бурлящих в ней эмоций удивила женщину.
– Вы сказали – в полдень. Еще рано. – Она старалась говорить вежливо, но, судя по ухмылке Уайета, ей это плохо удавалось.
Его темные глаза остановились поочередно на каждом предмете оборудования, прежде чем вернуться к ней – только для того, чтобы также внимательно изучить и ее.
– Дождь усиливается. Я хочу, чтобы вы показали ферму сейчас.
Дождь? Ханна моргнула и прислушалась. И правда, дождь барабанил по металлической крыше конюшни. Она была так погружена в свои проблемы и заботы, что не обратила внимания на этот звук.
Ханна посмотрела на Уайета. Его гладкие скулы были выбриты совсем недавно, а волосы были чуть влажными. Неожиданно Ханна представила его лежащим на смятых простынях…
Откуда это взялось? Она прогнала мысль прочь.
Черный кашемировый свитер обрисовывал широкие плечи Уайета, в V-образном вырезе проглядывала белая футболка, вытертые джинсы облегали голени и длинные мускулистые бедра. Что-то – не иначе раздражение – заставило ее сердце биться чаще.
– Мне нужно закончить с заказами, прежде чем их отправят на почту. Возвращайтесь в двенадцать. Пожалуйста, – добавила она.
Ханна не собиралась позволять ему срывать план работы и таким образом давать повод для увольнения.
– Наблюдение за служащими необходимо в любом новом деле. Я начну с вас. Посмотрю, чем вы занимаетесь.
Негодование в ее душе боролось с беспокойством, выводя Ханну из душевного равновесия, но выставить хозяина она не могла.
– Тогда хотя бы закройте дверь. В лаборатории не должно быть пыли, а температура поддерживается постоянная.
– Это так важно?
– Учитывая то, что я работаю с образцами, стоящими тысячи долларов каждый, – да, такой контроль важен.
В его глазах блеснуло любопытство. Уайет медленно подошел, вторгаясь в ее личное пространство, но Ханна не сдвинулась с места, не собираясь уступать место у микроскопа, несмотря на горячее желание оказаться как можно дальше отсюда.
– Над чем вы работаете, док?
Странный вопрос для человека, которому принадлежит все вокруг.
Все, кроме нее, конечно.
– Проверяю жизнеспособность образца, прежде чем заморозить его и отправить заказчику.
– Образца чего?
Он шутит?!
– Спермы. Хотите взглянуть?
Она вынуждена была посторониться. Уайет склонился над микроскопом:
– Скажите, что это?
Ханна вздохнула, пытаясь сосредоточиться на вопросе, но аромат его одеколона – пачули, сандаловое дерево и кипарис – отвлек ее.
– Это сперма жеребца-производителя Командора, – наконец ответила она. – Он приносит «Сазерленд» самую большую прибыль.
Ханна жестом отогнала мужчину от микроскопа. Когда она настраивала фокус, ее движения стали неуверенными. Ханну раздражало, что Уайет так легко смог вывести ее из равновесия.
– Для чего все это оборудование и таблицы?
Еще один странный вопрос для владельца фермы.
Ханна отложила карандаш, которым делала записи:
– Если я отвечу, вы оставите меня в покое?
– Я не оставлю вас в покое, пока не узнаю все, что мне нужно.
– Вы ничего не знаете о бизнесе, в который вложили миллионы?
– Вы имеете в виду бизнес, от которого зависит ваша зарплата? – парировал Уайет.
Да, он прав. И если она хочет по-прежнему получать зарплату, чтобы заботиться о лошадях и жить как ей нравится, лучше проигнорировать отвращение, которое она испытывает к нему.
– Прошу прощения. Время идет, а мне действительно нужно закончить работу, пока образец еще годен.
– Ответьте на мой вопрос, Ханна.
– На полках стоит оборудование, которое мы используем. У каждого жеребца есть собственные…
Щеки молодой женщины покрылись румянцем, и она запнулась. Но разведение лошадей – ее профессия. В обсуждении нет ничего необычного. Так почему же она так неловко себя чувствует? Они же говорят не о ее сексуальных предпочтениях.
Или его.
Она представила Уайета с обнаженным торсом, приподнявшегося над ней, представила, как черты его лица искажает страсть, а не раздражение. У Ханны свело низ живота. Она резко втянула в себя воздух.
«Милая, у тебя слишком долго не было мужчины».
Ханна откашлялась и, игнорируя разлившееся по телу тепло, продолжила, очень аккуратно подбирая слова: