— И ее отец, мистер Доусон…
— Вы погубили мою девочку! — завопил отец, помешав Айнсли представить его как положено.
Досада переполнила ее. О, какую же запутанную паутину мы плетем…
Глаза майора Лайонса слегка расширились, и его взгляд снова обратился на нее. Чело его прорезали складки, и Мерси видела, как он сосредоточился, пытаясь припомнить, что между ними было. Как он мог забыть? Или темнота помешала ему хорошенько ее рассмотреть? Или она всего лишь принимала желаемое за действительное, когда подумала, что он ее узнал? Хотя вряд ли будет лучше, если он узнает в ней леди, которую спас той страшной ночью. Возможно, его замешательство, наоборот, ей на руку. Она сейчас просто во всем признается и избежит унижения.
Но с чего начать? О чем рассказать? О чем умолчать? Какие выводы он сделает из того, что от нее услышит? Она дала слово и была намерена сдержать клятву любой ценой.
— Стивен, дорогой, подойди ко мне, — сказала герцогиня и поманила его к себе.
Он пошел к ней, но как-то неуверенно, как будто потерялся в этой большой комнате, так хорошо ему знакомой, и не знал, как себя вести. Она видела слишком много мужчин с таким же выражением лица, с такой же пустотой в душе, словно их сущность осталась на поле боя, а вернулись только тела. Война поглощала не только боеприпасы, провиант, форму и медикаменты.
— Это Джон, — мягко произнесла герцогиня, когда он подошел. — Мисс Доусон уверяет, что это твой сын. Он похож на тебя.
— Я бы так не сказал. Начать с того, что я намного выше.
Герцогиня усмехнулась, и глаза ее наполнились слезами, точно она вдруг увидела того юного балагура, каким был когда-то ее сын. Она взяла его за руку.
— Как думаешь, это возможно? То, что он твой?
Он обошел мать, чтобы получше рассмотреть Джона. Своей большой рукой, раскрыв ладонь, приподнял головку мальчика. Бледные пушистые волосики мягко легли на его длинные тонкие пальцы. Сердце Мерси затрепетало, одновременно наполняясь счастьем и разрываясь. Сколько раз она представляла, как он возьмет на руки ее сына, но все эти фантастические мечты не смогли подготовить ее к тому мгновению, когда он на самом деле прикоснулся к этому драгоценному ребенку. Он узнает себя в нем. Конечно же узнает! И признает его своим, если даже откажется от нее. Ибо она не представляла большего счастья для Джона, чем отцовское признание. Однако она осознавала, что Джона у нее могут отнять. Рождение ребенка вне брака было ответственностью исключительно матери, но эта могущественная семья могла обойти законы. Если в карман ее отца упадет несколько монет, Мерси превратится в нищенку, и единственное, что она ценила, окажется недосягаемым.
— При моей-то славе заправского волокиты это, конечно, возможно, — пробормотал Стивен, потом поднял глаза на нее, присмотрелся, и она снова ощутила силу их воздействия. Что он видел, когда смотрел на нее? Видел ли он ее такой же, как в ту ночь, когда спас ее? Или такой, какой она была сейчас — твердо намеренной спасти своего ребенка, не сумев спасти столь многих?
— Ты должен позаботиться о девушке, — тихо, но твердо произнесла его мать. — Если ты, конечно, не сомневаешься, что это твой сын.
Сейчас он все расскажет, посмеется над ее смехотворным заявлением. Чтобы такой мужчина, как он, мог возжелать такую женщину, как она…
— Разумеется, я позабочусь о ней.
Колени Мерси задрожали и превратились в кисель. Она опустилась на стул. Он только что согласился жениться на ней?
Нет, это невозможно! Наверное, ей послышалось. Достопочтенный Стивен Лайонс, известный повеса и соблазнитель женщин. Майор Стивен Лайонс, бравый солдат, сумевший вскружить головы всем сестрам в госпитале. Не может быть, чтобы такой человек мог вот так взять и решить на ней жениться.
— Мисс Доусон, не прогуляетесь ли со мной по саду?
— Вы же не думаете, что я оставлю ее с вами одну! — закипятился отец.
— Если хотите, можете идти следом за нами, — сказал на это майор Лайонс и снова посмотрел на Джона. — Хотя я, признаться, не знаю, чем могу сейчас опорочить ее больше, чем уже опорочил. — И снова его взор преодолел разделяющее их расстояние, и Мерси ощутила его как прикосновение. — Мисс Доусон?
Она поднялась на все еще ватных ногах.