Внезапно я перестаю сомневаться в этом незнакомце. Я убеждена, что он может растопить меня, сделать мягкой в своих больших руках и манипулировать моим телом, чтобы делать все, что он хочет.
– Я собираюсь снять с тебя блузку, – бормочет он, скользя рукой по моему торсу и проводя костяшками пальцев по груди, прежде чем провести большим пальцем по тугой вершинке.
Волна проносится по моему телу. Я втягиваю воздух. Мои соски никогда не были особенно чувствительными. Но для него? Одно прикосновение, и я готова умолять.
Что еще этот незнакомец сможет сделать со мной до восхода солнца? Я не знаю, но у меня такое чувство, что это изменит все мои представления о сексе.
Глава 2
Квинт
Я не могу перестать смотреть на изящное лицо Каллы. Независимо от того, что она говорит, она ангел, и мне требуется вся моя воля, чтобы не опустошить ее там, где она стоит. Если она не откроет соблазнительные, накрашенные красным губы и не скажет что-нибудь в ближайшее время, я сотру зубы в чертову пыль. Или швырну ее на кровать, погружусь глубоко и не отпущу, пока она не заплачет.
– Калла?
– Да, – выдыхает она.
– Пожалуйста. Сними ее.
Спасибо, черт возьми.
Менее тридцати минут назад я направился в бар, чтобы выпить столь необходимую дозу алкоголя, но я остался ради нее. Смотреть на нее. Чтобы говорить с ней. Прикоснуться к ней. Я не думал, что она действительно согласится позволить мне трахнуть ее. Конечно, я сказал, что секс меня успокоит, но нахождение рядом с ней только поднимает мое либидо. Я чувствую себя бешеной собакой, рвущейся с цепи. Моя потребность съесть этот восхитительный, задыхающийся кусочек женщины граничит с опасностью.
В ней есть что-то такое, от чего я не могу уйти.
Я опускаю руки к мерцающим жемчужным пуговицам спереди ее блузки, дразнящим меня. Одну за другой я расстегиваю их, не сводя с нее глаз. Чертовски приятно слышать, как учащается ее дыхание, видеть, как краснеют щеки, и наблюдать, как бьется пульс на шее. Я не знаю, с кем она была в постели в прошлом, но я полон решимости заставить ее забыть каждого из этих ублюдков. Я не знаю, почему. Это желание совершенно иррационально. Но если я сосредоточусь на том, чтобы заставить ее кричать для меня всю ночь, может быть, я забуду, по крайней мере, на какое-то время, – что мой отец упрямо намерен завтра совершить самую большую ошибку в своей жизни.
И, может, я буду лучшим трахом, который у нее когда-либо был. Может, она никогда меня не забудет.
Я расстегиваю последнюю пуговицу ее белой блузки и стягиваю ткань с плеч. На ней практичный бюстгальтер коричневого цвета. Никаких кружев. Никаких украшений. Размер ее груди средний, и это нормально, потому что, во-первых, я любитель задниц. И во-вторых, ничто в остальном в ней вообще не кажется средним. Ее кожа похожа на бархат. Линии тела гибкие, почти изящные. Я жажду возможности исследовать ее.
– Сними туфли и юбку, – требую я.
Она кусает губу и сбрасывает каблуки, когда я направляюсь к окну от пола до потолка и задергиваю шторы. У меня неприлично прекрасный вид на Стрип, и это здорово. Но я не позволю какому-нибудь извращенцу в одной из соседних башен заглянуть и посмотреть, что сейчас принадлежит мне. С другой стороны, я хочу искупать Каллу в свете. Я хочу видеть ореол, окружающий ее, когда я трахаю ее грязно и грубо.
К тому времени, как я поворачиваюсь, она уже сняла юбку и повесила ее поверх моей рубашки на спинку стула. Ее трусики подходят к лифчику – скромные и практичные, – но ее затаивший дыхание взгляд угрожает лишить меня того небольшого самообладания, которое у меня осталось.
Я прохожу через комнату, наслаждаясь тем, как ее соски становятся тверже, чем ближе я нахожусь.
– Не смотри на меня так.
– Как?
Она хмурится.
– Как будто ты ждешь, когда я прикоснусь к тебе.
– Но я жду, – шепчет она, заставляя меня пылать. – Мне просто жаль, что я не надела что-нибудь сексуальное.
– Ты в своем теле, не так ли?
Легкая улыбка скользит по ее губам.
– Держу пари, ты действительно умеешь красиво говорить.
– Нет. – Обычно я не трачу время впустую. – Я хочу тебя обнаженной, Калла.
– А как же ты?
Может, она не понимает, что ее застенчивый, кокетливый вопрос только заводит меня. Что все в ней делает мой член жаждущим и твердым. Или что, как только я сниму штаны, я войду в нее.
Она поймет это.
– Поверь мне. Ты получишь каждый дюйм.
Я беру ее за плечи – черт, она такая мягкая – и вглядываюсь в ее лицо, глубоко в эти голубые глаза.
– Какие-нибудь жесткие ограничения? Вещи, которые ты не будешь делать в постели?
– Нет.
О, черт. С таким же успехом она могла бы просто поджечь меня.
– Ты можешь пожалеть об этом ответе, ангел.
– Ты мог бы, – возражает она. – Обычно я не очень... сексуальна.
Ее слова звенят у меня в голове. Не очень сексуальна? Кто это сказал?
– Но по какой-то причине, – продолжает она, залезая за спину и расстегивая лифчик, – я чувствую себя с тобой по-другому.
Да, я тоже чувствую себя с ней по-другому. Более погруженным. Более... связанным. Более решительно настроенным дать ей лучший опыт, чем у нее когда-либо был.
Когда она стягивает бюстгальтер, я задерживаю дыхание. Он падает на пол. Она стоит передо мной полуобнаженная, золотые локоны ниспадают на ее дрожащие плечи. Я схожу с ума.
У нее дерзкие сиськи. Круглые изгибы над грудной клеткой выглядят пышно. Ее соски-бусинки увенчаны твердыми вершинками. Я хочу, чтобы они были в моих руках, во рту, вокруг моего члена.
Я указываю на нее пальцем.
– Иди сюда.
Грациозно ступая, она подчиняется, ее взгляд сливается с моим. Когда она останавливается передо мной, поднимает мягкую руку и проводит кончиками пальцев по моему плечу. Ее свободная рука поднимается к другой, и ее прикосновение превращается в ласку. Я должен стараться не дрожать. Мне приходится работать еще усерднее, чтобы не опрокинуть ее на спину и не погрузиться в нее. Так как я планирую сделать с ней много совершенно грязных вещей сегодня, я позволяю ей принять меня и познакомится с моим телом, с ощущением моей кожи.
– Я хочу прикасаться к тебе везде, – шепчет она.
– Я не буду тебя останавливать.
Улыбка скользит по ее лицу, когда кончики пальцев скользят по моим грудным мышцам, ребрам, спускаются по прессу... и играют с поясом.
Я втягиваю воздух.
– Ангел...
– Что?
Она дергает меня за пуговицу на брюках.
– Ты играешь с огнем.
Ее улыбка становится шире.
– Неужели?
О, так она пытается подразнить меня?
– Ты знаешь, что это так.
И в эту игру могут играть двое.
– Ты мне позволишь?
Она расстегивает пуговицу и тянется к молнии.
Я хватаю ее за запястье.
– Будь поосторожней.
Она игнорирует меня и с тихим шипением расстегивает мою ширинку, затем просовывает руку внутрь, чтобы обхватить мой член.
– Мне кажется, что твои угрозы – больше слова, чем реальная опасность.
Ее прикосновение обжигает лучше всего. Я втягиваю воздух сквозь зубы, чтобы сдержать шипение.
– Если ты будешь продолжать в том же духе, то скоро поймешь, насколько ты ошибаешься.
– Это звучит зловеще.
Но ее страстный взгляд из-под бахромы темных ресниц говорит об обратном. Так же, как и то, как она наклоняется, чтобы запечатлеть легкие поцелуи на моей груди и плечах.
– Калла...
– Да?
Она гладит меня мягко, ритмично, когда ее маленький розовый язычок выглядывает, чтобы поласкать мое плечо, прежде чем она прикусит его.