– Привет.
Я глупо улыбаюсь, безумно счастливая, что встретила его.
– Привет.
– Я Квинт. Подумал, может, тебе стоит знать имя мужчины, который тебя трахает. Ну, знаешь, на будущее.
Мне приходится смеяться.
– Привет, Квинт. Приятно наконец-то узнать твое имя. И это звучит здорово. На будущее.
Мой вздох, вероятно, звучит наполовину влюбленным, и мне все равно. Если из этого дерьмового уик-энда выйдет что-то хорошее, тогда я назову его своим лучом надежды и буду благодарна. Потому что у меня нет иллюзий; завтрашний день будет отстойным.
– Эй, куда делась твоя улыбка?
– Извини. Думаю, что завтра мне предстоит сделать что-то неприятное. Я бы предпочла вообще об этом не думать.
– Я тоже.
Он прижимается своим лбом к моему и крепче обнимает меня, прежде чем поцеловать в лоб. Затем он высвобождается и выбрасывает презерватив. Прежде чем я успеваю по нему соскучиться, он возвращается и прижимает меня к своему твердому телу.
– Но я хотел бы провести остаток выходных с тобой.
Мне вообще не нужно думать.
– С удовольствием.
Его улыбка ослепляет меня.
– Где ты живешь, Калла?
– В Лос-Анджелесе.
Он морщится.
– Чем занимаешься?
– Я независимый фудблогер. Из–за чего ты так хмурился?
– Это далеко от дома, и я ненавижу Лос-Анджелес.
– На самом деле, мне тоже он больше не нравится. Движение ужасное. Стоимость жизни абсурдно высокая. Просто… Это казалось нормальным, когда я там росла. Теперь... – Я пожимаю плечами. – Не-е-ет. Где ты живешь?
– За пределами Санта-Фе. Я некоторое время жил в Денвере, но мне нравится ощущение маленького городка Санта-Фе. Я детектив отдела по расследованию убийств.
Так что мой инстинкт, что он не причинит мне вреда, независимо от того, насколько я отдам себя на его милость, был верен.
– Я могу себе это представить. Тебе нравится, не так ли?
– Это может быть ужасно и грустно, но да. Это мое призвание. Как ты узнала?
– Скажи мне, что я не единственная, кто чувствует эту странную связь...
– Как будто мы знаем друг друга целую вечность? Хотя не знаем…
Я вздохнула с облегчением.
– Именно. Это так странно. Я никогда не чувствовала такого.
– Я тоже. Обычно я совершенно счастливый одиночка.
– Ну, не совсем одиночка, – замечаю я. – Ты, очевидно, знаешь, как обращаться с женским телом.
Квинт чертовски мужественен, но самоуничижительную усмешку, которая пересекает его лицо, можно было бы назвать почти мальчишеской.
– Я сказал, что одиночка, а не монах.
Он уже великолепен и убедителен, но у него также есть чувство юмора? Успокойся, мое сердце.
– Очевидно.
Что-то в его лице меняется.
– Ты не часто встречалась, не так ли?
– Да. Что ж, я попыталась. Я просто никогда не находила никого, с кем бы совпала.
– До меня?
– Да. Звучит безумно?
– Звучит. Но я знаю, что это не так, потому что тоже это чувствую.
Я прикусываю губу.
– Что нам с этим делать?
Глава 4
Квинт
– Хороший вопрос.
Мы живем в разных городах, в разных штатах. Я не уверен, как мы справимся с этим. Но чем дольше она кусает свою пухлую розовую губу, тем меньше я способен рационально решать проблемы. Я провожу большим пальцем по ее надутым губам.
– Прекрати это.
– Почему?
Я не могу не заметить, что она задает вопрос с намеком на дерзость, за которую я с удовольствием отшлепаю ее позже, но она немедленно подчиняется. Имеет ли она хоть малейшее представление о том, насколько она идеальна для меня?
– Потому что ты выглядишь сексуально, и это чертовски отвлекает меня.
Она смеется.
– Ты не насытился?
– На данный момент, может быть. – Но ненадолго. – Ты думаешь, что ты насытилась?
Калла закатывает глаза.
– У меня никогда не было четырех оргазмов за одну ночь. Ты как Супермен в спальне. После всего этого я не смогу справиться со вторым раундом.
О, она мало верит.
– Хочешь поспорить?
Внезапно улыбка исчезает с ее лица.
– Нет. Если кто и может доказать, что я ошибаюсь, так это ты.
– Не «если», ангел. Когда. Я определенно докажу, что ты ошибаешься, но не раньше, чем у нас будет еда. Я умираю с голоду.
– Я тоже. Я не успела пообедать до того, как села на самолет.
– То же самое. – Я бросаю косой взгляд в ее сторону. – Выйдем... или останемся в номере?
– Здесь, в Вегасе, есть масса потрясающих ресторанов, и фудблогер во мне думает, что я должна посетить хотя бы один, прежде чем уеду в воскресенье утром, но... остаемся в номере.
– Боже, ты действительно идеальна для меня. – Я прижимаю ее к себе и целую в нос. – Я хочу знать о тебе все.
– И я хочу знать о тебе. Как нам втиснуть все это в несколько часов?
– Мы сделаем все, что в наших силах.
Я вскакиваю с кровати и, совершенно голый, брожу по комнате в поисках меню обслуживания номеров.
Я чувствую на себе ее взгляд. Учитывая, как она смотрит, не уверен, что ее волнует, что мы заказываем на ужин. Я тоже больше ничего не делаю.
– Ты пялишься, – указываю я.
– Ты сексуальный.
Она усмехается.
Это заставляет меня смеяться.
– Если ты продолжишь флиртовать, тебя снова трахнут.
– Я бы не возненавидела это, но ты обещал мне сначала поесть.
– Обещал. – Я вздыхаю и протягиваю ей меню, затем сажусь на кровать рядом с ней. – Что-то нравится?
Калла хмуро смотрит на страницы.
– Кто бы ни делал им фотографии, они второсортны. Это отвлекает. Почему бы тебе вместо этого не рассказать мне о своих шрамах? Похоже, ты прожил захватывающую, хотя и мучительную жизнь.
– Ты могла бы так сказать.
Вероятно, больше, чем она может себе представить.
– Напротив, все, что я когда-либо делала, – это прокладывала путь между своей кухней и компьютером, фотографируя и записывая то, что приготовила. Ты, должно быть, думаешь, что я такая защищенная. – Со вздохом она откладывает меню в сторону и проводит пальцем по круглому шраму возле моих ребер. – Расскажи мне об этом.
Я листаю меню и понимаю, что она права насчет фотографий.
– Как только ты выберешь что-нибудь на ужин. Потому что, если ты продолжишь так прикасаться ко мне, ужина не будет.
Она хихикает.
– Ладно. У них есть бургер?
– Да. Что ты хочешь к нему?
– Только кетчуп и салат.
– Звучит неплохо.
Я звоню, чувствуя на себе пристальный взгляд Каллы. Когда я заканчиваю и вешаю трубку, любопытство в ее глазах – просто еще один повод добавить к списку вещей, которые я люблю в ней.
– От сорока пяти минут до часа.
– Хорошо. Это дает тебе достаточно времени, чтобы рассказать мне о своем шраме.
Ее упорство заставляет меня смеяться.
– В меня стреляли около трех лет назад. Хочешь посмотреть остальную коллекцию?
– Поскольку это означает, что я смогу осмотреть все твое тело, да.
Я рассказываю ей о другой перестрелке, на этот раз еще более древней, о трех ножевых ранениях – все они были нанесены одним и тем же убийцей, пытавшимся избежать поимки, – и о глупой безрассудной аварии на мотоцикле в мои двадцать лет, из-за которой я на два дня впал в кому.
– А как насчет тебя?
– Шрамы? – Она морщится. – Я упала, когда была маленькой, и ударилась головой.
Она указывает на едва заметную морщинку у линии волос.
Я наклоняюсь.
– Почти не видно. И это все?
– Более или менее. У меня, наверное, есть несколько на руках, где я обожглась, пока готовила. Хочешь посмотреть мой блог?
– Черт, да.
Она выглядит нервной, когда запускает сайт со своего телефона. Появляются изображения всех созданных ею блюд, многие из которых посвящены праздникам, традициям, виртуальному отпуску или сумасшедшим кулинарным экспериментам. Я не тороплюсь, изучая, что она сделала. В конце концов, для Каллы это важно. Я читаю некоторые из ее статей и даже смотрю несколько видеороликов, которые она сняла.