— Доброго воскресенья, Пастырь.
Он помахал рукой в ответ.
— Доброго воскресенья, дети мои.
Пастырь остановил пикап у своего коттеджа. Тарц, высокий, стройный, светловолосый юноша в больших старомодных очках, его первый помощник, направился к нему в сопровождении Чарли. В Сан-Франциско она села за руль фургона.
— Доброго воскресенья, Пастырь, — Тарц широко улыбался.
Пастырь пожал его руку.
— Доброго воскресенья, Тарц. — Он повернулся к Чарли.
— Добрались нормально?
Улыбнулась и девушка.
— Без проблем. Летели как на крыльях.
— Я рад. Дети всем довольны?
— Вне себя от счастья. Им понравилось нести людям слово Господнее, и они хотят знать, когда ты снова возьмешь их с собой.
Пастырь кивнул.
— Мне знакомы их чувства. — Он посмотрел на Тарца.
Тебя не затруднит поставить пикап под навес? Я хочу принять душ и помыться до завтрака.
— Конечно, Пастырь. — Тарц замялся. — Все в порядке? Товара хватило, чтобы могли заплатить по закладной?
— Да, — ответил Пастырь. — Твой банкир будет счастлив, когда ты приедешь к нему.
Тарц просиял.
— Это точно. Месяц подходит к концу, и он нервничает.
— Теперь он будет спать спокойно. — Пастырь направился к домику.
Чарли последовала за ним.
— Ты совсем вымотался. Давай я согрею воду, чтобы ты мог принять горячую ванну.
— Я обойдусь душем.
— Не спорь со мной, Пастырь.
Он коротко глянул на нее, вздохнул.
— Ладно. Я действительно устал, — и плюхнулся в кресло.
— Так-то лучше. — Она достала из нагрудного кармана «косячок», раскурила его. — Возьми. — Она протянула ему «косячок». — Затянись пару раз. «Травка» поможет тебе расслабиться. Я пока разожгу печь. А потом вернусь и раздену тебя.
Он глубоко затянулся.
— Ты ведешь себя так, словно я ребенок.
Чарли рассмеялась.
— Все вы мужчины думаете, что вы большие и сильные. Но малая толика заботы не повредит и самым лучшим из вас.
Пастырь затянулся вновь, а Чарли прошла на кухню, чтобы затопить печь. Он откинул голову. И внезапно понял, что чудовищно устал. Чарли сказала правду. Толика заботы ни в коем разе ему не повредит.
Тарц пришел, когда она выливала горячую воду из чугунного котелка в большую, обшитую деревом ванну, поставленную на кухне.
— Где Пастырь? Она качнула головой в сторону комнаты. — Там. Спит в кресле.
Тарц подошел к открытой двери, заглянул в комнату. Чарли не ошиблась. Пастырь спал, сидя в кресле. Полностью одетый. Он снял лишь ботинки. Тарц вернулся к Чарли.
— Его ждут в зале собраний.
— Он не сможет прийти. Всю ночь он не сомкнул глаз.
— Что мне им сказать?
— Правду. Сегодня воскресенье. Даже Бог отдыхал в этот день.
Тарц молча смотрел на нее.
— Скажи им, пусть помолятся, а он выйдет к ним после того, как немного поспит. Часам к трем он будет в полном порядке.
Тарц кивнул.
— Хорошо. Тебе не потребуется помощь?
Чарли рассмеялась.
— Я справлюсь. В конце концов, не такой уж он крупный мужчина. После ухода Тарца она вылила в ванну второй котелок горячей воды. Достала из бумажного пакета, который раньше положила на стол, флакон с разноцветными кристаллами и высыпала их в ванну. Помешала воду деревянной лопаткой, и кухню наполнил запах хвои. Она глубоко вдохнула. Прекрасный запах.
Пастырь почувствовал ее руку на своем плече и открыл глаза.
— Я заснул.
— Я знаю.
— Который теперь час? Мне надо подготовиться к проповеди.
— Проповедь подождет. Я уже сказала, чтобы ты выйдешь к ним не раньше трех часов. Раздевайся. Ванна готова.
Он медленно поднялся, начал расстегивать рубашку. Принюхался.
— Что за странный запах?
— Хвойная соль для ванн. — Она хихикнула. — Купила в городе. Продавец сказал, она снимает усталость.
— Ты хочешь, чтобы я пах, как парфюмерная фабрика?
— Может, напрасно ты и жалуешься. Все лучше, чем пахнуть чау-мейн.
Он рассмеялся.
— Это мы еще посмотрим.
— Ну как? — спросила она.
Он полностью опустился в воду, откинув голову на край ванны, и повернулся к Чарли.
— Великолепно. Я и забыл, как же хорошо полежать в ванне.
Она улыбнулась.
— Я знала, что тебе понравится.
— Так оно и вышло, Чарли.
Она дала ему губку и кусок мыла.
— Помойся. А я принесу тебе завтрак.
— Мама, бывало, сама намыливала меня.
Чарли рассмеялась.