— Но ты провел в городе три дня, — вставил брат Эли. — Мог бы и заехать. Ты знаешь, как высоко ценит тебя брат Роберт. Он полагает, что никто не служит Богу с таким усердием, как ты.
Пастырь ответил долгим взглядом, затем сел по другую сторону стола. Закурил, откинулся на спинку стула. Лицо его оставалось суровым.
— Я уверен, что брат Роберт послал вас сюда не для того, чтобы передать мне эти слова.
Брат Эли многозначительно взглянул на Тарца, затем глаза его вернулись к Пастырю.
— Он хотел, чтобы мы поговорили с тобой наедине.
— В общине Дом Господний у нас нет секретов друг от друга. Вы можете говорить свободно как при нем, так и при любом другом из моих детей. Нам нечего скрывать.
Брат Сэмюэль поднялся. Крупный, мускулистый мужчина ростом за шесть футов, с широченными плечами.
— Послание брата Роберта предназначено только для твоих ушей.
Пастырь окинул его взглядом с головы до ног. Он знал, кто стоит перед ним. В свое время брат Сэмюэль был вышибалой в дешевых ночных клубах да выбивал деньги из тех, кто задолжал ростовщикам, а потом внезапно ему открылась истина, и он присоединился к Сынам Господа. Теперь брат Сэмюэль занимался практически тем же самым, только для брата Роберта — ставил на место несогласных.
— Ты теряешь время, брат Сэмюэль, — заметил Пастырь.
— Сядь, брат Сэмюэль, — поддержал его брат Эли. — Пастырь знает, что делает.
Брат Сэмюэль тяжело опустился на стул, на его лице читалось недовольство. Он положил руки на стол, сцепил пальцы и уставился на них.
Брат Эли повернулся к Пастырю.
— Ты, должно быть, слышал, что мы провели в штате очень удачную кампанию, в результате которой к нашей церкви примкнули еще двести новообращенных.
— Я слышал.
То была правда. Они прочесали весь штат в поисках маленьких общин и семей, едва сводящих концы с концами, обещая им спасение при гибели цивилизации, близость которой предвещали Сыны Господа.
— Двести человек, — важно повторил брат Эли. — Теперь нас более пятисот, с церквами в Лос-Анджелесе и Сан-Диего.
Пастырь молча кивнул.
— Мы становимся реальной силой. Скоро нас уже не смогут не замечать.
— Поздравляю. — Голос Пастыря сочился сарказмом.
— На нашем счету более восьмисот тысяч долларов, и каждую неделю мы собираем пожертвований как минимум на тысячу. Нам принадлежат маленькие фирмы в городах, где находятся наши церкви. Мы действительно набираем мощь.
— У вас также есть Безумный Чарли.
— Уже нет, — возразил брат Эли. — Брат Роберт выгнал его. То, чего он хотел, не укладывалось ни в какие рамки. Бог требует от нас добродетели и целомудрия. А Чарли думал лишь о сексе, пытаясь изображать Христа.
— Но Чарли держался вместе с братом Робертом со времен Сайентологии.
— Это не так, — возразил брат Эли. — Брат Роберт ушел от Эл Рона[8] давным давно. Тогда он еще не знал Чарли. Он говорил мне, что Чарли лжет, рассказывая о своем прошлом, и что Чарли сидел в тюрьме в тот год, когда он, по его словам, примкнул к Сайентологии.
— И где сейчас Чарли? — спросил Пастырь.
— В окрестностях Лос-Анджелеса. Он набрал горстку девиц и пичкает их «травкой» и ЛСД. Только так он может заставить их верить, что он — Иисус Христос и что в его власти спасти их, когда придет Судный день.
— Он плохой человек. Когда-нибудь он кого-то убьет.
— Только не он, — покачал головой брат Эли. — Чарли — трус.
— Тогда он сделает это руками своих обожателей[9].
— Это его проблема, — отрезал брат Эли. — Мы больше не имеем к нему никакого отношения.
Пастырь нахмурился.
— Но и это не причина вашего приезда, не так ли?
— Брат Роберт хочет, чтобы ты обдумал его предложение присоединиться к нам. Он полагает, что, став плечом к плечу, мы действительно сделаемся реальной силой. Может, даже более могущественной, чем Эл Рон.
Пастырь рассмеялся.
— Ни в коем случае. Мы — простая христианская община. Мы не согласны со слиянием Иеговы, Иисуса Христа и Люцефера, о котором толкуете вы. Мы верим лишь в святое искупление грехов наших, которое обещал нам наш Спаситель, Иисус Христос.
— Но брат Роберт доказал, что Иисус примирил своего отца Иегову и дядю Люцефера. В Судный день Иисус приведет правоверных под защиту Отца, а Люцефер уничтожит остальных.
— Мне он ничего не доказал — покачал головой Пастырь. И никому из тех, кто верит в написанное в Библии. Наше объединение невозможно.
— Сколько у тебя детей? — спросил брат Эли.
— Сорок с небольшим.
8
Речь идет об Л.Роне Хаббарде, известном американском философе и писателе, и основанном им учении (Sientology) о возникновении и развитии человеческого общества.
9
Для Роббинса характерно вплетать в канву романа реально существующих людей. В данном случае речь идет о Чарлзе Мэнсоне, девицы которого, по его наущению, убили нескольких человек, в том числе актрису Шарон Тейт.