Барбара не ответила.
— В Лос-Олтосе мы первым делом заедем в банк, где ты сможешь арендовать сейф и положить в него деньги. Потом мы найдем тебе машину, и ты поедешь к моей матери.
— Я не могу вот так заявиться в дом к совершенно незнакомому мне человеку, — заявила Барбара.
— Ее нельзя назвать совершенно незнакомым человеком, — улыбнулся Пастырь. — Она моя мать.
ГЛАВА 13
Он подъехал к своему домику за несколько минут до полудня. Глаза его покраснели от недосыпа, но он полагал, что холодный душ быстро приведет его в чувство. В Лос-Олтосе он задержался дольше, чем предполагал. В последнюю минуту он решил отправить Али Эльяха с Барбарой, поскольку она хотела положить деньги в банк, находящийся неподалеку от ее нового дома. Пастырь не стал спорить: деньги принадлежали ей, и она имела полное право распоряжаться ими по своему усмотрению.
В общине царила странная тишина, но он слишком устал, чтобы это заметить. Медленно вошел он в коттедж, начал раздеваться. Накачал воду в бак, встал под душ. Ледяная вода сразу взбодрила его. Он намылился, смыл мыло, схватил полотенце, растерся.
Открылась дверь, в комнату вошла Чарли. По ее щекам катились слезы.
— Чарли, что случилось? — спросил он.
Она посмотрела на него.
— Они ушли, Пастырь.
— Кто ушел? О чем ты говоришь?
— Они сказали, что не вернутся. И не стали меня слушать.
Он схватил Чарли за плечи.
— Кто?
— Тарц и остальные. Они сказали, что здесь все изменилось. Коммуна становится такой же, как и другие. Вводятся нормы жизни. Они уже не чувствуют себя свободными. Поэтому они расселись по машинам и уехали.
Пастырь смотрел на нее, не веря своим ушам.
— И когда это произошло?
— Сегодня утром, после завтрака.
— Они сказали, куда едут?
Чарли покачала головой.
— Кто куда. Тарц разделил деньги, что были в сейфе, и они уехали. — Она подняла руку. — Вот моя доля. Видишь?
Он взглянул на ее ладонь. Несколько долларовых купюр.
— Откуда он взял деньги?
— Из сейфа. Он сказал, что это наши деньги. Мы заработали их своим трудом.
Пастырь потянулся за джинсами.
— Кто-нибудь остался с тобой?
— Человек десять, не больше. Только девушки. Все мужчины уехали, но места в машинах не хватило. Многие оставшиеся собирают вещи. Они тоже собираются уходить.
Он уже застегнул пуговицы рубашки и надевал башмаки.
— Скажи им, чтобы шли в зал собраний, — и Пастырь выскочил из коттеджа. У него засосало под ложечкой, когда он увидел распахнутую дверцу сейфа. Пусто. Нет и денег, предназначенных для взноса по закладной. Двадцати тысяч долларов.
Он услышал, как подошли девушки, повернулся к ним. Они сбились в кучку, не отрывая от него глаз.
— Кто-нибудь знает, куда поехал Тарц?
Девушки переглянулись, покачали головами.
— Он не сказал, — ответила за всех Чарли.
— Кто сел к нему в машину?
— Никто. Он уехал один.
Пастырь насупился.
— Что же нам делать, Пастырь? Они все увезли с собой.
— Как-нибудь выкрутимся. — Ему хотелось, чтобы голос его звучал с большей уверенностью. — Случившееся означает лишь одно: каждому из нас придется работать за двоих.
— Но нам не все под силу. Нужны мужчины.
— Наша работа — собирать души для Христа. И женщины могут преуспеть в этом не хуже мужчин. Первым делом нам надо успокоиться и взяться за уборку. Чарли, двух девушек отряди на кухню, пусть займутся готовкой. Я съезжу в город и узнаю, можем ли мы нанять мексиканцев для тяжелых работ.
— Я же говорила вам, что Тарц нас обманывает, — Чарли оглядела девушек. — Пастырь вернулся. Он не собирался нас бросать.
— А какой из этого прок? — обреченно вздохнула Мелани. — Ничего не получится. Нас слишком мало.
Пастырь повернулся к ней.
— Ты не права, Мелани. Вспомни, что сказал Иоанн во втором апостольском послании. — Голос его обрел мощь. — «Наблюдайте за собою, чтобы нам не потерять того, над чем мы трудились, но чтобы получить полную награду». — Он помолчал, посмотрел на девушек. — Что же касается Тарца и остальных, пусть уходят. И об этом Иоанн Богослов сказал лучше, чем смогу сформулировать я:
«Всякий, преступающий учение Христово и не пребывающий в нем, не имеет Бога; пребывающий в учении Христовом имеет и Отца и Сына»[10].
Он повернулся и закрыл дверь сейфа. Покрутил диск, запирая его за замок.
— Прошедшее осталось позади. А Бог по-прежнему перед нами. Пора начинать служить Ему.