Лейтенант уклонился от прямого ответа.
— К нам поступили жалобы.
— Из города? — спросил Пастырь. — Мы всегда со всеми ладили. Справьтесь в банке. У домохозяек. Многие покупали у нас свежие фрукты и овощи.
— Больше не будут. Городской совет аннулировал вашу лицензию на право торговли.
Пастырь воззрился на лейтенанта.
— Но мы не давали им никакого повода.
— Он им и не нужен. — Лейтенант огляделся. — Ты не будешь возражать, если мы тут походим?
— Разве у меня есть выбор?
Лейтенант покачал головой. Знаком отдал команду и полицейские рассыпались по территории общины. Двое остались с лейтенантом.
— Мы бы хотели взглянуть на водительские удостоверения или любые другие документы, удостоверяющие личность. Покажите нам и регистрационные талоны автомобилей.
Двое полицейских вернулись с Чарли и Мелани. Лицо Чарли пылало гневом.
— Эти свиньи вытащили нас из кухни. Я готовила обед. Теперь все сгорит или переварится.
— Очень жаль, — один из полицейских грубо толкнул ее.
Встань к стене рядом с остальными.
— Убери руки, свинья, — взвизгнула Чарли.
— Успокойся, Чарли, — мягко одернул ее Пастырь.
Еще один полицейский привел с поля трех девушек и рабочих-мексиканцев. Лейтенант повернулся к Пастырю.
— Все собрались?
Пастырь кивнул.
— Да.
— Он прав, лейтенант, — подтвердил слова Пастыря один из копов. — В рапорте отмечено, что их десять.
— Ладно. — Лейтенант протянул руку к Пастырю. — Начнем с твоего водительского удостоверения.
Проверка документов и обыск продолжались добрых три часа. Итогом поисков стали два окурка с марихуаной, найденных в кабине пикапа. Лейтенант показал их Пастырю.
— Еще есть?
— Не знаю, лейтенант, — пожал плечами Пастырь. — Я не коллекционирую окурки.
Лейтенант повернулся к полицейским.
— За что бы мы могли ухватиться?
— На кухне много больших острых ножей, — предложил один.
За что и заслужил презрительный взгляд лейтенанта.
— Мы могли бы обыскать девушек, — добавил другой. — Кто знает, что они прячут под платьями. Я слышал…
— Не пори ерунды, — сердито оборвал его лейтенант. — Ты знаешь, что обыск может производить только женщина.
— Так давайте доставим их в участок, — нашелся коп.
— Посмей только дотронуться до меня, и тебя затаскают по судам, — фыркнула Чарли.
— Заткнись, — осадил ее лейтенант и повернулся к Пастырю. — На сегодня претензий к вам нет, но это не значит, что мы забудем про вас. Наоборот, будем приглядывать. Один неверный шаг, и мы разнесем ваше логово. Нам не нужны такие, как вы.
В молчании они проводили глазами патрульные машины. Наконец взгляды девушек скрестились на Пастыре. Мучивший всех вопрос задала Чарли.
— Что же нам теперь делать?
Он долго смотрел на них, прежде чем разлепить губы.
— Приниматься за работу. Завтра я поеду в город и все улажу. Но в его ушах все еще звучала последняя фраза лейтенанта. И он понимал, что тот говорил искренне, выражая мнение большей части горожан.
ГЛАВА 3
Атмосфера в городе изменилась. Пастырь почувствовал это на следующее утро, приехав в банк. Прежде президент банка держался с ним вежливо и раскованно. Теперь его не обрадовало появление Пастыря.
— Вы, наверное, слышали, что наша лицензия на торговлю аннулирована.
Мистер Уолтон кивнул.
— Что-то такое говорили.
— Я не понимаю, чем это вызвано. Не могли бы вы замолвить за нас словечко? Мы же никому не доставляли хлопот.
— Городской совет принимает решения самостоятельно, ответил мистер Уолтон. — Там не любят, если кто-то пытается навязать им свое мнение.
Пастырь попытался поймать его взгляд. Сказанное Уолтоном не в полной мере соответствовало действительности. Когда он обратился в совет с просьбой выдать ему лицензию, президент банка активно этому содействовал.
— Что произошло, мистер Уолтон? Почему такие перемены?
Мистер Уолтон предпочитал изучать поверхность стола.
— Возможно, кто-то из владельцев магазина пожаловался, что вы отбиваете у них покупателей.
Пастырь покачал головой.
— Вы знаете, что это не так. Большую часть нашей продукции мы завозим в маленькие магазины. Они для нас самые крупные покупатели.
Президент банка молчал.
— Деньгами, полученными за продукты, мы оплачиваем наши счета. Даже взносы по закладной. У нас возникнут серьезные трудности, если нас лишат возможности торговать.
— Ничем не могу вам помочь.