— Молодой человек, я выразился достаточно ясно?
— Более чем.
— И что вы думаете по этому поводу?
Пастырь ответил после короткой паузы.
— Как назывались вина, которые вы упомянули, когда я приехал сюда?
— Бордо и бургунское.
— Так вот, сэр, у меня складывается впечатление, что вы похожи на человека, который жалуется на жизнь, держа в руках по бутылке вина. Импортного вина.
Как я уже говорил, я не силен в арифметике, но готов спорить, что вы стали богаче в сто, а то и в пятьсот раз с той поры, когда ваш отец произнес процитированные вами слова, так что мне трудно понять, на что вы жалуетесь.
Я лишь задал простой вопрос. Как соотносится Бог с вашими планами? Вы на него не ответили.
В молчании все воззрились на старика. Он же не сводил глаз с Пастыря.
— Вы хотите сказать, что из меня прет одно дерьмо, преподобный Толбот? — с обманчивой вкрадчивостью спросил он.
Пастырь ответил в том же тоне.
— Это ваши слова, мистер Рэндл, не мои.
Старик рассмеялся.
— Сообразительности у вас не отнимешь, молодой человек, приходится это признать. — Он повернулся к своим гостям. — Я не ошибся. Именно такой человек нам и нужен. Он никого не будет слушать. Во что он верит, то для него и истина. А это благо и для Бога, и для страны. — Он вновь посмотрел на Пастыря. — Правильно я излагаю, преподобный Толбот?
— Да, сэр, — последовал ответ. — Правильно.
Лимузин привез Пастыря на поле в час ночи. Вылезая из машины, он увидел, что тент уже загружен в кузов большого грузовика. Поблагодарив шофера, он зашагал к своему фургону.
Джо оставил рабочих и поспешил к нему.
— Как прошел обед?
— Превосходно.
— Беверли и Тарц ждут в фургоне. Они хотят знать, сколько отдавать денег Первой баптистской церкви.
Пастырь кивнул, открыл дверь.
— Ты тоже зайди.
Они прошли к столику, за которым Беверли и Тарц пили чай.
— Ты устало выглядишь. — Беверли встала. — Позволь мне налить тебе чашку женьшеневого чая.
Пастырь покачал головой.
— Не надо. Со мной все в порядке.
Беверли посмотрела на Джо.
— А ты выпьешь чая?
— Я предпочитаю пиво, — Джо достал банку из маленького холодильника, открыл, поднес ко рту. — В девять утра можно трогаться в путь.
— Ехать нам не надо. Мы остаемся здесь. Распорядись, чтобы утром тент установили на прежнее место.
— Но мы уже отправили тысячу долларов задатка за две следующие проповеди. Мы потеряем деньги, если не приедем туда.
Он не ответил.
— Тогда у нас нет другого выхода, — продолжила Беверли. — Мы не сможем выплатить Первой баптистской церкви половину вырученной сегодня суммы. Не сможем даже рассчитаться с рабочими за эту неделю.
— Мы им отдадим, сколько обещали, — твердо заявил Пастырь. — Мы никого не обманывали раньше, и я не склонен что-то менять.
— Пора тебе становиться практичным, Пастырь, — с жаром заспорила Беверли. — Пойми наконец, что мы должны отдавать кесарю — кесарево, а Богу — богово. Нам нужны деньги на жизнь.
Пастырь сунул руку во внутренний карман пиджака, достал конверт, бросил его на стол.
— Тут десять тысяч долларов. Этого хватит на все.
Они вытаращились на Пастыря. Первым пришел в себя Джо.
— Что произошло?
— Мистер Рэндл хочет, чтобы я прочитал здесь еще одну проповедь.
Джо взял конверт, вытащил деньги.
— И он платит за это десять тысяч?
— Нас покажут по телевидению.
Глаза Джо и вовсе вылезли из орбит.
— По телевидению?
Пастырь кивнул.
Лицо Джо расплылось в широкой улыбке. Он подбросил деньги в воздух, обнял Пастыря, прижал к себе, а банкноты падали вокруг, словно листья осенью.
— Это же чудо! Что я тебе говорил? Как только я увидел этого человека, я понял — нас ждет чудо.
Пастырь рассмеялся.
— Никакого чуда нет. Рэндл — эгоистичный сукин сын, но он думает, что может использовать нас для своих целей.
— Кого волнует, о чем он думает! — воскликнул Джо. — Главное, что он платит за свои мысли!
— Меня волнует, — возразил Пастырь. — Но пути Господа неисповедимы. Он хочет, чтобы я нес людям слово Божье. И Рэндл, судя по всему, может мне в этом помочь.
— Возблагодарим же Господа, что Его стараниями наши пути пересеклись! — радостно воскликнул Джо.
Пастырь улыбнулся.
— Нас ждут немалые трудности. Это будет необычная проповедь. Завтра утром сюда приедет много людей, чтобы помочь нам. Они намереваются устроить целое представление. Телевидение — штука сложная. Это тебе не простая беседа с сидящими в зале.