— А вот старик придерживается другого мнения. Он собирается надрать задницу этому ниггеру, так он сказал, а потом заняться вами. Вы, мол, слишком много себе позволяете, забыли, кто вывел вас в люди, а потому ему не остается ничего другого, как скоренько поставить вас на место. Он не намерен терпеть, когда христианские принципы, в которые он верит, попирают обкурившиеся «травкой» прелюбодеи, которых оставляют жены и дети.
— Это все, что он сказал?
— Нет. Предупредил, что еще один такой инцидент — и я могу считать себя уволенным. Я ответил, что готов подать заявление об отставке прямо сейчас-, но он дал задний ход.
— Благодарю, Маркус. Вы держались молодцом.
— Знаете, я уже сыт по горло тем дерьмом, что прет из него. Найти другую работу — невелик труд.
— Все равно, требуется немалое мужество, чтобы вот так говорить со стариком.
— Дело не только в мужестве. Я, в конце концов, не дурак и могу прочесть то, что написано на стене аршинными буквами. По какой причине он ввел в совет директоров Сэнфорда Кэррола? Чтобы выполнять одну работу, не нужно двух человек, и я думаю, он убедил себя, что я в вашей команде.
— Возможно, вы и сами этого не знаете, но вы не в моей команде, Маркус. Мы оба в команде Бога.
— С этим я согласен.
— Вот и хорошо. А теперь я хочу, чтобы вы быстро добыли мне кое-какую информацию. Мне нужен сегодняшний индекс Нельсена[37] по регионам, охваченным нашими телестанциями. По первому получасу передачи и по второму. Я должен знать, потеряли мы зрителей после появления на экране Джо Вашингтона или нет.
— Ожидаете неприятностей?
— К сожалению. Но надеюсь, что ошибаюсь.
— Постараюсь подготовить эти материалы завтра к полудню.
— Отлично. Тогда и поговорим.
— И еще одно. Ким Хикокс прилетает завтра в три часа дня на «Черчленд-1». Вы обещали ее встретить.
— Обязательно встречу. Еще раз спасибо вам, Маркус.
Аппарат внутренней связи зажужжал как только он положил трубку.
— Миссис Толбот на линии два, доктор Толбот.
— Скажите ей, что я сейчас же перезвоню ей по своему телефону, — Пастырь подождал минуту, другую, затем набрал номер Джейн.
Она ответила после первого же гудка.
— Пастырь?
— Да.
— Я только что говорила с отцом. Он рвал и метал, так что я не разобрала половины его слов. То он не хотел развода, а теперь требует, чтобы я незамедлительно подавала документы в суд. Он обещает снабдить меня доказательствами твоей вины в прелюбодеянии. Причем я должна сделать это до того, как ты передашь церковь в руки черных.
— Черных? — переспросил Пастырь. — Он сказал «черных»?
— Нет. Ты знаешь, каким словом он пользуется в таких случаях, но мне его повторять не обязательно. Что такого ты натворил?
— Ты не видела утренней передачи?
— Нет.
— Проповедь читал Джо.
— Не вижу в этом ничего плохого.
— Я тоже. Но, похоже, точка зрения твоего отца не совпадает с нашей.
Она помолчала, прежде чем продолжить.
— Я звоню тебе вот по какой причине. Хочу, чтобы ты знал, что на развод я пока подавать не собираюсь. Что бы тебе ни говорили. В том числе и мой отец.
— Спасибо, Джейн.
— Не надо меня благодарить. Вместе мы или нет, я все равно буду жить по справедливости. В конце концов, ты отец моих детей, и я не допущу, чтобы их пачкали грязью.
Прежде чем Пастырь успел ответить хоть слово, раздались гудки отбоя. Он положил трубку, повернулся к окну. Внезапно навалилась усталость. Долго смотрел он в окно, потом тяжело поднялся.
Выйдя из кабинета, остановился у стола своего секретаря.
— Я иду домой. Хочу немного отдохнуть. Со мной никого не соединять. Я вернусь через несколько часов.
— Но, доктор Толбот, — воскликнула секретарь, — вы же не позвонили мистеру Рэндлу! Что ему сказать, если он вновь позвонит?
— Скажите правду. Что я устал и пошел отдохнуть. Я позвоню ему, как только вернусь.
ГЛАВА 16
Тяжесть лежала у него на сердце. Он метался по кровати, не в силах найти долгожданного покоя. В какой-то момент вроде бы и задремал, но тут в темноте комнаты возникла яркая точка. Свет усиливался, и Пастырь открыл глаза в поисках его источника. Но ничего не увидел: тяжелые портьеры плотно закрывали окна. Однако в комнате становилось все светлее, ее заполнило золотистое сияние. И тут в него словно вдохнули энергию, усталость как рукой сняло.
Он сел с широко раскрытыми глазами, пытаясь хоть что-то разглядеть в золотистом сиянии, окружавшем его кровать. По телу Пастыря пробежала дрожь.
37
Индекс, характеризующий популярность телепрограммы у зрителей. Выборка производится компанией Nielsen's Media Reseach Group с 1950 г.