— Вот что, парень, — сердито сказал полицейский, — похоже, ты сильно надрался. Напав на его милость прямо на улице, ты совершил большую глупость. Теперь надолго отправляешься в тюрьму. — Посмотрев на Эйдана, он уважительно дотронулся до шляпы: — Простите за весь этот шум, милорд. Мы все сейчас закончим, если ваш человек, — он кивком указал на Уилберфорса, — отправит с нами кого-то из своих людей.
Управляющий почтительно наклонил голову:
— Буду рад помочь, сэр.
— Подождите!
Повернувшись, все уставились на женщину в черном, которая произнесла эти слова. Толпа расступилась, пропуская ее к главному полицейскому.
— Я — леди Мэдлин Уиттакер.
Ох нет! Эйдан двинулся было к ней, но полицейский строгим взглядом остановил его.
— Думаю, что мне следует услышать то, что желает сообщить ее милость.
Глава 38
В комнатах лорда Олдрича Мэдлин обвела взглядом свою аудиторию, состоявшую из четырех человек: Эйдана, Колина, Уилберфорса и старшего полицейского.
Много лет она старалась не вспоминать о том случае. Но наверное, теперь ей можно вытащить все тайны на свет Божий — и наконец от них освободиться. Пора открыть правду.
Она сжала у себя на коленях трясущиеся руки, стараясь успокоить дрожь.
— Я была глупой девушкой и вышла замуж за первого же мужчину, который сделал мне предложение. Лорд Вильгельм Уиттакер был жестоким и злым человеком, но я не поэтому позволила ему считать, будто умерла.
Мэдлин замолчала, чтобы перевести дыхание. Пока никто из ее слушателей не выглядел особенно удивленным.
— Он часто меня бил — и без всякого повода. Как-то вечером мы шли к приятелю на ужин и мужу не понравились какие-то мои слова. Мы стояли на мосту через реку неподалеку от Уиттакер-Холла, и в этот момент один их наших соседей — молодой человек лет двадцати пяти — проезжал верхом по дороге и увидел, как Вильгельм поднял на меня руку. Он уже был сильно разъярен, и когда этот человек спешился, чтобы помочь мне, муж столкнул его в реку. Неожиданно для меня — и для Вильгельма тоже — оказалось, что этот человек совсем не умеет плавать.
От этого жуткого воспоминания у нее перехватило горло.
— Молодой, человек отчаянно пытался выплыть, но утонул — прямо у нас на глазах. — Она посмотрела на свои судорожно сжатые пальцы, а потом снова на четырех мужчин. — А Вильгельм заставил меня перегнуться через перила и смотреть на это.
Мэдлин содрогнулась.
— Я умоляла мужа спасти его, кричала и плакала, а потом попыталась сама прыгнуть вниз, но Вильгельм сшиб меня с ног. У меня кружилась голова, но я видела, с каким сладострастием он наблюдал за тем, как гибнет молодой человек.
В комнате царило потрясенное молчание.
— Я уверена, что Вильгельм легко мог его спасти, но он и пальцем не пошевелил. Ему нравилось смотреть, как тонул тот человек. Когда бедняга в последний раз ушел под воду, в глазах Вильгельма горел безумный огонь — он наслаждался зрелищем.
Некоторое время все молчали, а потом полицейский покачал головой:
— Это невероятная история, миледи.
Севшим голосом Эйдан тихо проговорил:
— Мэдлин, это преступление — жить с таким человеком… Как ты могла?
Она перебила его, хотя эти слова лишили ее последних сил.
— Теперь вы видите, почему я сбежала от этого негодяя и почему лгала. Я была не любимой женой, которую как зеницу око берегли в замке, а свидетельницей преступления, которую держали взаперти за каменными стенами. Когда Вильгельм нашел меня в клубе, то пообещал заставить замолчать навсегда и убить ребенка, которого счел моим. Он попытался сбросить нас с малышкой с крыши.
Полицейский пристально посмотрел на всех:
— Это правда?
Уилберфорс шагнул вперед:
— Признаюсь. Я сам его застрелил.
— Молодец! Так и следовало поступить. Но почему вы сразу об этом не сказали?
— Они хотели уберечь меня. — Мэдлин обвела взглядом своих защитников. — В этом больше нет необходимости.
Она повернулась к управляющему:
— Сэр, я понимаю, что это против ваших правил, но могу я отдохнуть в клубе? Всего несколько часов, я просто не держусь на ногах.
Тот учтиво поклонился:
— Миледи, я к вашим услугам. И наш клуб тоже.
Эйдан торопливо шагнул к ней:
— Мэдди…
Она протестующе подняла руку. Сейчас Мэдлин не в силах была его слушать. Она на подкашивающихся ногах побрела за Уилберфорсом, чувствуя себя невероятно усталой. Неудивительно: ведь она столько испытала за последние часы.
Ночь окружала клуб, пряча пятно крови на булыжнике в том месте, где лежал труп, и скрывая тайных посетителей клуба «Браунс» от посторонних глаз.