Но гнев кипел недолго. Собираясь на работу, девушке пришлось использовать тонну консилера на опухших глазах.
Ее сердце разбилось, просто чуть раньше запланированного времени.
Бриджит включила компьютер и начала апатично проверять почту. Вскоре в кабинет вбежала Мэдисон с такой широкой улыбкой, будто выиграла в лотерею. Чейз сделал ей предложение? Улыбка померкла, как только девушка посмотрела на Бриджит.
— О нет, что стряслось?
Испугавшись, что новость о расставании может повлиять на контракт Чада, Бриджит прибегла ко лжи:
— Не очень хорошо себя чувствую.
Мэдди остановилась напротив стола подруги и посмотрела на нее с сочувствием.
— Выглядишь дерьмово.
— Спасибо.
— Но ты почувствуешь себя лучше, потому что угадай, что? — она не дала Бриджит шанса угадать — как обычно. — Директор Бернстейн передумал! Он хочет видеть тебя на благотворительном вечере.
— Что? — Бриджит отвернулась от компьютера. — Но ведь он не хотел…
— Да, из-за Чада. Но он даже не против, если и Чад придет, — Мэдисон снова засияла счастливой улыбкой, и в сердце Бриджит закровоточила еще одна ранка. — Сначала я думала, что кто-то промыл ему мозги, но он поделился великолепной новостью.
— Какой? Изобрели виагру без побочных эффектов?
Мэдди шлепнула ладонями по столу подруги, на котором все тут же подпрыгнуло.
— Кто-то сделал невероятно огромное пожертвование!
Несмотря на дерьмовейшее настроение, Бриджит почувствовала, как в груди шевельнулась надежда.
— Насколько огромное?
— Настолько, что наша цель достигнута!
Бриджит вскочила.
— Ты серьезно?
— Да! — Мэдисон подпрыгнула. — Теперь у фонда есть бюджет на целый год, к тому же ожидаются еще кое-какие вложения на вечере.
Обогнув стол, Бриджит присоединилась к подруге в победном танце. Эта новость спасала её на протяжении всего дня, хотя мысли о Чаде не отступали. Но, по крайней мере, можно утешиться тем, что не придется искать новую работу.
Однако, вернувшись домой и покормив Пепси, девушка вновь сломалась. Слезы никогда ничем не помогали, но она хотела дать им волю. У нее было столько надежд на будущее, но…
От внезапного стука в дверь её сердце остановилось. Чад? Бриджит звонила и писала ему, желая поговорить, объяснить, сделать хоть что-нибудь, но он не отвечал.
Поспешив через гостиную, она чуть не распласталась на полу, наступив на кошачью игрушку. Выправившись в последний момент, она рывком открыла дверь.
— Ча…а, это вы.
Мисс Гор приподняла бровь.
— Тоже рада вас видеть.
— Что вы здесь делаете?
— Нужно поговорить.
Женщина буквально пробилась внутрь, пройдя мимо Бриджит. Для кого-то столь маленького она была слишком сильной. Обернувшись, рекламщица поставила сумку на кофейный столик и сложила руки на груди.
— Может вы объясните мне, почему я только что получила телефонный звонок от бушующего Чада, орущего, что все заканчивается раньше срока? Он даже не объяснил, почему.
Плечи Бриджит поникли.
— Все закончилось.
Алана Гор прищурилась.
— Что это значит? Мы планировали…
— Не было никакого «мы»! И мне плевать, если лично для вас все разрушено! — сделав глубокий вдох, Бриджит отступила на шаг. — Слушайте, я хочу, чтобы с контрактом Чада все было в порядке, но хватит игр.
Женщина молча созерцала ее, а затем села.
— Что стряслось?
— С чего вы взяли, будто что-то стряслось?
— Потому что вам больно, — Алана сняла очки. — Это видно по вашим глазам, так что подразумеваю, что-то случилось. К тому же мы планировали завершить все в Новом году, а до него осталось еще несколько дней.
Бриджит и представить не могла, что будет открывать душу именно этому человеку, но она все же села рядом, медленно покачав головой.
— Я влюбилась в него, — мисс Гор внимательно смотрела на нее. — И я думаю…думала, что это взаимно. Но я все испортила. Я рассказала ему правду.
— Правду? О чем? О студенческих долгах? Хм, да, это конечно темное пятно на вашем прошлом, но не такое уж важное дело. Сомневаюсь, что Чад…
— Нет. Я сказала, почему согласилась.
— О, милая…
— Сказала, что не хотела, и вы меня буквально заставили, — девушка поджала губы. — И не думайте, что я уже не злюсь. До сих пор этот шантаж меня бесит.
— Ясное дело, — кивнула мисс Гор. — И что Чад? Разозлился?