Он снова напрягся.
— Да, полицейские схватили его сразу после выстрела.
— Кем он оказался? Я не узнала его. Он сказал, почему…
— Это не наш парень, Алана. — Гэмбл наклонился к ней и подоткнул одеяло, чувствуя себя нянечкой. — Если коротко, то мы всего-навсего оказались не в том месте, не в то время.
— Что?!
— Этот мудак ограбил банк парой улиц ниже. Он убегал, и полицейские считают, что он стрелял в них. Это просто шальная пуля.
Девушка долго смотрела на него. В ее мутном взгляде сквозило такое разочарование. И он понимал. Не то, чтобы она мечтала оказаться подстреленной человеком, который ее ненавидит. Но по крайне мере это бы означало, что ей больше не придется оглядываться и бояться.
Выходит, ее преследователь еще на свободе.
— Он мог убить тебя, — хмуро сказала она, — и ради чего? Просто так?
— Убить меня? — удивление так и сочилось из Чендлера. — Это тебя подстрелили. Не меня. К слову сказать, я твой телохранитель, ты, маленькая идиотка. Это я должен защищать тебя, а не наоборот.
— Если бы я не толкнула тебя, то пуля попала бы в спину, а я…
— Что?
Она поджала губы.
— И тебя чуть не подстрелили…
— А тебя подстрелили.
— Да, в общем… Мы поймали пулю, только из-за того, что очутились не в том месте? Как, блять, такое возможно?
— Разделяю твое возмущение, — улыбнулся Гэмбл.
Многим мужчинам не нравится, когда женщина ругается. Но он что-то находил в этом.
Алана прикрыла глаза. Чендлер вспомнил, что она хотела сказать ему что-то важное – прямо перед выстрелом. Но это может подождать.
— Эй, — произнес он, погладив пальцами ее холодную щеку.
Темные глаза открылись, и на лице Аланы показалась обаятельная улыбка.
— Сам «эй».
Наклонившись, он поцеловал ее в уголок рта.
— Если ты хоть еще раз вытворишь что-то подобное, я положу тебя поперек коленей и… но… спасибо тебе. Спасибо за то, что, возможно, спасла мою жизнь.
Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами. Чендлер осознал, что с этого момента ему следует быть осторожней. Такая, как она, запросто украдет сердце.
Вот только он не знал, хочет ли этому помешать.
***
Похоже, после второй дозы болеутоляющих она еще больше пребывала под кайфом, потому что все казалось… нормальным.
Быть преследуемой психопатом — нормально. Пропустить половину рабочего дня — нормально. Словить пулю без особой на то причины — нормально. Позволить Чендлеру раздеть себя и снова одеть в одну из его старых футболок — нормально. Растянуться вместе с ним на кровати — удивительно, но тоже нормально.
Уставившись в потолок, Алана размышляла, как от болезненно упорядоченной жизни, за исключением редких писем хейтеров, она пришла к тому, что восстанавливается от ранения рядом с полуобнаженным, сексуальным, таким (о боги) вкусно пахнущим, пикантным мужчиной, который к тому же приходится старшим братом (о черти) одному из клиентов. Когда она свернула в этом направлении? И почему согласилась позволить Чендлеру подхватить себя на руки и отнести наверх в его спальню, словно у них первая брачная ночь?
Ах да. Встречайте: во всем виноват Ви-ко-дин!
Гэмбл спал, по крайней мере ей так казалось. И он был без рубашки — ну конечно же. Зачем ему скрывать все эти прекрасные мускулы? Теперь у Аланы есть шрам на плече, как у него. Так мило. Мисс Гор зажмурилась, мысленно матеря свои путанные мысли.
Нет, у нее не получится заснуть. Если она повернется в сторону, то увидит лицо Чендлера, а дальше начнутся мысли о браке, детских колясках и бог весть, о чем еще.
А ведь раньше все было прекрасно. Наверное, ее сломал день, когда квартиру перевернули вверх дном. Быть подстреленной — это верхушка гребанного айсберга. Хоть Алана и оказалась случайным прохожим, очнувшись в больнице, она могла думать лишь о том, что кто-то ненавидел ее столь сильно, что пустил пулю. Может ее тактика и в самом деле ужасна? Помогала ли она людям в конечном итоге? Не всем. В тишине темной комнаты она могла признать это хотя бы себе. Порой за бортом чьей-то спасенной репутации оставались те, кто мешал. Иногда это были друзья, знакомые, а иногда — любовники и семьи, которых приходилось отгораживать. И она способствовала этому.
Жалела ли Алана сейчас? Нет, но может в вопросах работы следовало стать чуточку мягче? Приручать кусачих пчел медом? Или это скорее медведи? Как бы она ни хотела изменить что-то своими полубредовыми метафорами, все бесполезно. Ее работа... ну, в общем, это все, что в конце концов у нее останется.
То, что происходит между ней и Чендлером — не вечно. Она не так глупа, чтобы поверить в это. Алана никогда не позволит себе попасться в ловушку. Но она не могла не признать, что в секунды перед обмороком она увидела на его лице настоящие эмоции. Он смотрел так, будто теряет нечто очень дорогое.
Взглянув на мужчину, мисс Гор вздохнула. Хоть эта ловушка безумно сексуальна и искупительна, это все еще ловушка. Когда его работа закончится и ему станет скучно, он исчезнет. Алана вновь сжала веки, заставляя сердце утихомириться.
Спустя несколько секунд, Чендлер поднял руку.
— Ну, давай уже. — Когда девушка не шелохнулась, он пробурчал что-то под нос. — Я никому не скажу.
Губы Аланы искривились в усмешке, но девушка не двинулась. Может для кого-то это мелочь, но для нее – колоссальный шаг.
И еще один гвоздь в гроб.
Чендлер шумно вздохнул.
— Я жду.
И он ждал. Его рука висела в воздухе, а глаза пристально смотрели. Алана чувствовала взгляд. Ее тело и самая коварная мышца в грудной клетке жаждали уступить. Но действительно ли тут нет ничего такого? Может, и нет. Ей самой хотелось этого больше всего на свете. Позже она сможет винить во всем лекарства.
Задержав дыхание, она решила, что разберется с последствиями позже. Прямо сейчас его близость — это то, что ей необходимо. Опираясь на здоровое плечо, девушка нырнула в изгиб руки Чендлера и вздохнула. В тишине ее вздох прозвучал словно гром. Алана подумала, что сейчас последует какая-нибудь остроумная шутка, но Гэмбл молчал. Его большая рука опустилась на бедро девушки. Они так славно лежали вдвоем, словно их тела были созданы друг для друга. Точно: лекарства. Аккуратно положив ладошку на его грудь, Алана закрыла глаза. Несколько мгновений спустя, она почувствовала, как Гэмбл поглаживает ее вдоль бедра. Движение казалось интимным, уютным и... удушающим.
Нет. Алана заставила себя сделать вдох. Ничего подобного. На самом деле оно расслабляло, и не было похоже на неловкость, которую она испытывала когда-то с кем-то другим.
— Могу я задать вопрос? — спросила она, глядя на лунный свет в окошке.
— Любой.
Ее сердце подпрыгнуло от его быстрого ответа. Чендлер оказался... совершенно не таким, как она когда-то полагала.
— Шрам на твоем плече? Он от выстрела?
— Да, ему почти четыре года.
— Как это вышло? — Она моргнула, чувствуя смущение. — Извини. Не мое дело.
— Все в порядке. Я работал в Чикаго. Белый воротничок собирался стать свидетелем обвинения и нанял нас для безопасности. Сначала казалось, что он параноик, но он не зря опасался. В один из дней, когда я подвозил его к школе, чтобы он забрал дочь, начался обстрел машины. Я словил две пули. На клиенте не было и царапины.
— Господи. — Она подняла голову, заглядывая ему в лицо. Чендлер рассказалывал так, будто это самая обычная на свете история. — Ты же мог погибнуть.
— Все обошлось, — он улыбнулся. — Ты могла погибнуть сегодня.
Она старалась не думать об этом.
— Но я в порядке. А ты... Ты же рискуешь каждый день.
— Это моя работа. — Свободной рукой мужчина нежно погладил ее щеку. — К тому же не каждый день. Плюс то, что я делаю, стоит не дешево.
Они ведь еще не обсуждали цену. Но когда ты лежишь с кем-то в кровати, это не очень располагает к разговорам на подобные темы. Когда Алана вновь положила голову ему на плечо, его ладонь осталась на щеке.