— Я должна извиниться перед тобой.
У него отвисла челюсть.
— Повтори-ка?
— Извиниться, — выговорила она сквозь стиснутые зубы. — У тебя есть полное право ненавидеть меня. Не за то, что я тебе говорила или как работала с тобой. Ты был ходячей эрекцией, тусящей шесть дней в неделю...
Чад сузил глаза.
— Ты нуждался в моей помощи. Надеюсь... Надеюсь, когда-нибудь ты это поймешь. — Девушка почувствовала, как горит горло, в глазах начали собираться дурацкие слезы. — Но то, как я вела себя с Бриджит... Это было ошибкой. Она очень милая женщина, и мне жаль, что я заставила ее чувствовать себя мусором или как-то еще... Это отвратительно, мне жаль.
Теперь он таращился на нее так, словно Алана распахнула жакет и трясла грудью перед его лицом.
Пытаясь сдержать слезы и собраться, она продолжила:
— Знаю, ты никогда не простишь мне этого, и я не настаиваю. Возможно это самая логичная причина, почему у меня и Чендлера ничего не выйдет. — Теперь она дрожит. Класс. Но Алана уже не могла остановиться. — То есть, я хочу сказать, что я не нравлюсь тебе и Бриджит. И Чейз скорее всего тоже не высокого мнения обо мне...
— Никогда такого не говорил, — послышался голос за спиной Чада.
Чад обернулся, и Алана увидела Чейза, прислонившегося к входу в гостиную.
Как давно он тут?
— Я никогда не заявлял ничего подобного, — сказал он, — вообще-то мы лично не знакомы, а то, что знаю о тебе... Что ж...
— Не самое милое, понимаю, — ее сердце гулко стучало, — но я...
— И правда выглядит так, будто заедет по яйцам. — Чейз изогнул бровь. — Не возражаю, если ты ударишь Чада.
— Что?! Какого черта, Чейз? Вообще-то они мне скоро понадобятся, и они должны быть в рабочем состоянии.
— Да не собираюсь я никого бить по яйцам! — закричала она.
— Приятно знать это, — произнес голос, который она хотела услышать больше всего, который ей нужно было услышать.
Фигура Чендлера заполнила дверной проем в гостиную. Его мощные плечи облегала серая футболка. Увидев его, Алана моментально забыла обо всем, что говорила и о тех двоих, на кого наткнулась. Волосы Чендлера были забраны в короткий хвостик, лицо чисто выбрито. Его глаза цвета неба в яркий солнечный день внимательно изучали ее. И все же по его взгляду невозможно было что-либо понять.
Мужчина оглядел ее с ног до головы.
— Думал, ты избавилась от этих жутких костюмов.
Ее щеки вспыхнули.
— Да, но я...
Он ждал.
Девушка не могла произнести вслух, почему напялила единственный костюм, который у нее остался. Особенно перед его братьями. То, что утром казалось замечательной задумкой, обернулось нелепостью.
Все три Гэмбла ждали. Кажется, никто из них никуда не собирался. Это вселяло ужас. Она сделала шаг назад.
— Я хотела узнать, можем ли мы поговорить? Если нет, то я могу зайти позже... — строгий взгляд Чендлера подсказал, что настал момент «действуй или умри». Иными словами, беги или поступи как взрослый разумный человек. — Я ошибалась насчет тебя, насчет нас. Ты все верно сказал. Я испугалась. Я боялась, что закончу как мать, хотя это глупо — я другая, я не она. Понимаю, я все испортила, но хочу, чтобы ты знал: я была не права. Мне очень жаль.
Чендлер склонил голову на бок — прямо как его братья. Молчание затянулось. Три пары голубых глазах взирали на нее.
— Я знаю, — произнес он.
«Я знаю»? Меньше всего она ожидала такой фразы. Хотя чему удивляться? Чендлер — самый самоуверенный тип в этом мире. Но «я знаю» после такого трепетного признания? Да что ей, черт возьми, делать с его «я знаю»?
Алана молча наблюдала, как его губы медленно растягиваются в улыбке.
— Это все, что ты собирался сказать? — она подняла бровь.
— Нет.
Теперь ждала она. И Чад с Чейзом — тоже. Им только попкорна не хватало.
— Я был зол и сорвался, — Чендлер удерживал ее взгляд, пока подходил к ней. — Вчера вечером я ушел, но это не значит, что я оставил тебя.
Слова обволокли ее сердце.
— Как видишь, я ждал. — Он подошел так близко. — Я решил дать тебе время собраться с мыслями, а затем я хотел прийти за тобой.
— Правда?
— Я же говорил, что мне нравится преследовать. Но знаешь, что я люблю сильнее? — Он заключил ее лицо в ладони. — Ловить. Я наслаждаюсь этим больше всего.
Ее пульс бился как сумасшедший.
— И почему это не удивляет меня?
Мужчина улыбнулся и погладил большими пальцами ее щеки.
— Хочешь сказать что-то еще?
Наконец-то Алана почувствовала, что расслабилась. По телу пронеслась волна облегчения, освобождая мышцы от скованности. Девушка проглотила ком в горле.
— Ну, это оказалось легче, чем я ожидала?
Рассмеявшись, Чендлер прислонил лоб к ее лбу.
— Думаю, ты хочешь сказать кое-что другое.
Она обхватила его лицо ладонями, и, кажется, слова вырвались сами собой:
— Я люблю тебя.
Прикрыв глаза, Чендлер втянул воздух, будто впитывая то, что только что прозвучало.
— Я рад, что нам больше не нужно подвергать тебя смертельному риску, чтобы ты признала это.
— И я. — Она коснулась его губ своими, — а ты не хочешь что-то сказать?
— Я вижу ты запомнила фантазию, которая возникла у меня, когда мы встретились впервые. — Кто-то, наверное Чейз, прочистил горло, но это было проигнорировано. — Только посмотри на себя... По-моему ты оделась так не с проста.
Хоть это было не совсем то, чего Алана ждала, она улыбнулась.
— Да, для этого была причина.
— Хм. — Чендлер дотянулся до ее хвостика и потянул резинку, распустив волосы Аланы. — Интересно, какая?
— Я думала, что это поможет в моем деле.
Мужчина взял ее ладонь и прижал к своему паху.
— Кое-чему точно помогло.
Девушка почувствовала, как по телу побежали искры желания. Мышцы между ног сжались.
— Я вижу.
Склонив голову, Чендлер поцеловал Алану. Она обвила руками его шею, прижимаясь теснее, и их поцелуй стал настойчивее, глубже. Чувственность зашкаливала, когда их языки терлись друг о друга.
— Так, ладно, вам двоим нужно уединение, — послышался голос Чада, — хотя то, что я успел увидеть, и так оставит шрамы на моем сознании.
— Черт, — пробормотал Чейз.
— На выход, — сказал Чендлер, не отрывая взгляд от Аланы. — Если вы оба не закроете дверь с той стороны через пять секунд, получите по фингалу.
— Не знаю насчет тебя, — Чейз повернулся к Чаду, — но это не то, что я хотел бы видеть.
— Или слышать.
Щеки Аланы горели. Чем дольше Чендлер смотрел на нее, тем отчетливей было заметно, как сильно он ее хочет.
Чейз уже стоял в дверях, ожидая брата. Когда Чад проходил мимо девушки, он слегка наклонился и прошептал:
— Спасибо тебе.
Она вздрогнула — меньше всего Алана ожидала услышать это от него. Дверь захлопнулась, и они с Чендлером остались одни. Девушка подумает о словах Чада позже, сейчас у нее более важные дела.
— Тебе же больше не нужен этот костюм, да? — спросил Чендлер охрипшим голосом.
— Больше нет.
— Отлично, потому что от него не останется ни кусочка.
Девушка едва дышала, когда Гэмбл стянул с нее пиджак и отбросил в сторону. Помедлив, он поцеловал ее в подбородок — рядом с синяком, и ее сердце подпрыгнуло от нежности. Сжав в кулаках ворот блузки, мужчина сделал резкое движение руками в стороны. От звука рвущейся одежды, Алане стало нестерпимо жарко. Туфли и брюки быстро оказались на полу, и в итоге она осталась стоять посреди фойе в нижнем белье. Чендлер ел Алану глазами. Просунув пальцы под трусики, он стянул их вдоль ее ног. Затем снял бюстгальтер, в спешке сломав хрупкую застежку. Но Алана об этом не беспокоилась. Она так хотела Чендлера! И не собиралась стоять в сторонке. Поддев край его футболки, она стянула ее через голову. Затем приступила к застежке на джинсах, мужчина помог ей. Потянув джинсы вниз, она сняла их вместе с боксерами. Его ствол прижался к ее животу, когда Чендлер подтолкнул девушку к двери.