Его палец раздвигает мои скользкие складочки, но без трения это только сводит меня с ума.
— Я могу разыграть любую чертову карту, какую захочу. Все, что тебе нужно сделать — это принять, малышка.
— Connard… (с фр. Мудак) — проклинаю я себе под нос.
Он шлепает по моей влаге. Я вскрикиваю и, клянусь, нахожусь в секунде от кульминации.
— Следи за этим ртом, пока я его не трахнул.
Я хочу этого. Merde (с фр. Дерьмо). Почему я так сильно этого хочу?
— Как скажешь, Дом… — я извиваюсь в его руках.
Его палец погружается в мое отчаянное тепло. Он стонет одновременно со мной. Я пытаюсь взглянуть на него, но он одной рукой сжимает мой затылок. Доминик не душит, но это достаточно сильно, чтобы не дать мне пошевелиться.
Он вводит в меня еще один палец. Мои глаза закрываются. Чувство глубокого давления охватывает мой живот. Трудно дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.
Держа руку на моем затылке, его твердое, упругое — и очень одетое — тело накрывает мое сзади. Его пальцы с уверенной, сокрушительной настойчивостью проникают внутрь и выходят из моего тела.
Все это захватывает мои чувства. Моя задница горит. Моя шея находится под его контролем. Мое тело покрыто его телом, и каждый сантиметр кожи находится под его контролем. Ощущение полной беспомощности в его объятиях толкает меня в туманную фазу, о существовании которой я и не подозревала.
Я не чувствую ничего, кроме жесткого, приятного трения.
Входит и выходит.
Входит. Выходит.
В…
— Покажи мне эту темную скрытую сторону, — хрипит Доминик. — Покажи мне, из чего ты сделана, малышка.
В тот момент, когда его большой палец касается моего клитора — без шуток, он даже не дразнит его, а просто прикасается к нему — я взрываюсь по всей длине его пальцев. Мое тело содрогается, а конечности отказывают. Оргазм настигает меня с такой силой, о которой я даже не подозревала.
Я падаю. Или мне кажется, что падаю.
Чернота застилает мне глаза. Сильные руки окружают меня, а темнота засасывает в свои тиски.
Глава 7
Суть власти? Она не спрашивает разрешения.
Я и не прошу разрешения.
Доминик считает себя сильным и могущественным. Он думает, что раз он добился всего, к чему стремился, то имеет право на все.
Поскольку все падают к его ногам, Доминик заблуждается настолько, что думает, будто ему принадлежит весь мир. Молодой, самонадеянный и безрассудный.
Я долгое время пытался найти в нем слабое место.
Похоже, сегодня я нашел его в образе маленькой французской девочки.
Именно она станет причиной его краха.
Кто-то, вроде Доминика, разорвет ее на части.
Глава 8
Мои глаза распахиваются и яркий цвет бьет по ним.
Я накрываю голову подушкой. Я всегда просила маму не будить меня рано.
Жжение в заднице заставляет меня вздрогнуть.
Я рывком поднимаюсь и стону, когда моя чувствительная кожа соприкасается с простынями. Я прижимаю одеяло к подбородку, изучая окружающую обстановку. Спальня в отеле. Спокойная, белая и… безликая.
Воспоминания проносятся роем в моей голове. Шлепки. Болезненное удовольствие. Сокрушительный оргазм. Потеря сознания.
Ух ты. У меня был такой сильный оргазм, что я потеряла сознание.
Должно быть, Доминик принес меня в спальню. Я сморщила нос. Хотела бы я почувствовать это, когда он нес меня на этих сильных руках.
Я смотрю на часы на стене. Я сплю уже полчаса. Это не слишком долго.
Je pense (с фр. Как мне кажется).
До начала моей смены еще час.
Я закусываю нижнюю губу. Может, Доминику стало скучно, и он ушел? Я не могу его винить, ведь вроде как отключилась перед ним.
Я сползаю на край кровати. Моя задница пульсирует, и стон вырывается из меня. Я встаю и оборачиваю простыню вокруг своего тела. Осторожно выглядываю из-за приоткрытой двери.
Из другой комнаты доносится прохладный, глубокий голос Доминика. Я вздыхаю. Он не ушел.
Я вижу, как он стоит у огромного окна, смотрит на здания Лондона и разговаривает по телефону. Он стоит спиной ко мне. Он все еще в облегающей рубашке с закатанными рукавами. Держит руку в кармане, а другим предплечьем опирается на стекло. Между моих ног начинается пульсация, и я потираю бедра друг о друга.
— Я сказал, что это сделано, — он огрызнулся. Я так отвлеклась на него, что не слышала, о чем он говорит. То, как он произнес последние слова, поразило. Злобно и жестко. И это не тот тип властности, который превращает меня в вязкую массу. Он искренне разозлился. Мне жаль того, кому придется вынести его гнев.