Лиа видит, как на лице Мэтта появляется это выражение, полное счастья и радости, потому что у него перед глазами не зелень и не дорожка из гравия, а девушка-идеал, приблизиться к которой — запредельная мечта.
У них уже было несколько таких разговоров о любви к Зоуи, которые Лиа, конечно же, не передала подруге, потому что она уважает Мэтта и его честность с ней. Ей хочется помочь, но в любовных делах она ничего не знает — в книгах всё по-другому.
Но кое-чему она научилась — между ними была химия. Порой она видит, что Зоуи теряет свой контроль по отношению к Мэтту, и уже смотрит на него другими глазами, но это бывает так редко, что когда Лиа снова воспроизводит эти воспоминания, то не уверена в том, что заметила. Прада или игра воображения?
— И… и я не знаю, как мы потом будем общаться все вместе, если она мне откажет.
Звучит это отвратительно, как и понимается. Лиа привыкла, что они вместе, что, познакомившись с Зоуи, их почти сразу стало трое. Лиа даже не помнит, как они точно познакомились, он просто в один момент уже сидел с ними за столом в столовой и что-то рассказывал, как будто они знакомы несколько лет; она не помнит, как так быстро и шаг за шагом открывалась и Мэтту, и Зоуи, где-то натыкаясь на преграды, а где-то скользя как с горки. Она знает, что её там, внизу, поймают. Конечно, Лиа и Мэтт не проводят вместе много времени, но он часто оказывается рядом. И каждый раз к месту, ограждая её от мира ещё с одной стороны, словно она ему родная. Словно палочка-выручалочка. У Лии увлажняются глаза от того, что их уже связывало и что могло бы связать. И как она легко может этого всего лишиться?
Она вспоминает сейчас, как однажды, когда Лиа поехала с Зоуи в магазин, у них заглохла машина как раз во время сильной грозы. Стало страшно, что с ними будет. Стена дождя была такой плотной, что Зоуи, даже наконец заведя машину, боялась трогаться с места, всерьёз опасаясь угробить их к чертовой матери на дороге. Они тогда встали в неудачном месте, и вода вокруг прибывала вместе с паникой.
Лиа, не зная, как реагировать, молча смотрела в окно на то, как уровень воды достигал то одной отметки, то другой, а слёзы скатывались по лицу Зоуи, потому что она постоянно спрашивала у Лии, что им делать, а ответа не находилось. Казалось, что они так и будут “купаться” в страхе, ожидая спасения.
Тогда, когда меньше всего ждали, и появился Мэтт, сигналя машиной в нескольких метрах от них. Он звал их следовать за ним на машине, а Зоуи даже так боялась ехать. Поэтому Мэтт добрался до их машины, когда воды вокруг было до середины голени и перенёс их в свою. Лиа помнит, как тот крепко и надежно держал их, шагая в луже, передвигая с трудом ноги. У него впервые было такое серьёзное лицо, потому что в тот момент он полностью взял на себя их безопасность. Усадив мокрых и трясущихся девушек, он сам сел за руль и с минуту смотрел перед собой, а потом бросил на Зоуи взгляд и, протянув руку через коробку передач, сжал её ладонь. То, что тогда пронеслось в их жесте и взгляде… Казалось, что теперь-то у них всё решится, но вместо этого Зоуи на следующий день игнорировала Мэтта, словно этого всего и не было. Словно это спасение запечатлелось только у двоих из их компании. Лиа мало задумывалась о том, что люди вокруг страдают не меньше её.
Поэтому сейчас, слова друга о том, что он не знает, как они будут общаться после его признания, задевают Лиа. Мэтт ей нравится: он надежный, добрый и заботливый. Особенно к ней, и не потому, что она дорога Зоуи, он любит её просто так.
— Я не хочу терять нашу дружбу, Мэтт.
Лиа думает о том, почему за пару дней всё стало так плохо.
— Мы сможем встречаться, Лиа, и болтать на переменах, например, здесь. Давай это будет наша скамейка?
Он улыбается так, что Лии хочется ему верить. Только люди склонны к тому, чтобы нарушать обещания. Она об этом знает лучше многих. Поэтому просто прикусывает губу, чтобы не ляпнуть лишнего насчёт его обещания.
— И где собираешься признаться?
Голос Лии выдаёт её настроение с потрохами, Мэтт опускает руку ей на плечо.
— Кстати, об этом…
***
Лии не очень хочется вспоминать их встречу с Мэттом — слишком неприятно. Злость поднимается слишком быстро, стоит бросить взгляд на стол и заметить их фотографию втроём, сделанную месяца четыре назад.
Её с двух сторон обнимают Мэтт и Зоуи, делая “сэндвич”. Лиа же тогда покрылась румянцем и даже не смотрела в камеру. По этому снимку любой бы сказал, что она несчастна и раздражена. Но те, кто её знают, а таких немного — их можно пересчитать на пальцах одной руки — что она счастлива.
Лиа помнит тот день, поэтому сейчас очень грустно предполагать, что два года, которые она принимала как данность, скоро закончатся. Её недоверие снова оправдалось — ничего не бывает вечным.
Конечно, она не знает о том, сдержит ли Мэтт слово, но, с другой стороны, их отношения уже не будут прежними.
— Ты снова летаешь где-то? Нетландия? Или Нарния? Что на этот раз? — спрашивает с улыбкой со своей кровати Зоуи.
— Несбывандия, — бурчит Лиа в ответ, предполагая, что та сейчас отреагирует тем, что подскочит к ней и станет добиваться информации. Поэтому добавляет: — Шучу, просто сложная тема по психологии… Утром сделаю, голова болит. Спокойной ночи.
Монтэг отворачивается, чтобы Зоуи не видела, как она краснеет из-за вранья. Мэтт просил не рассказывать об их разговоре, и она намерена сдержать слово. Последнее время она слишком многое скрывает от подруги. Когда уже закончится эта череда вранья? Чего, на самом деле, боится Лиа? Того, что он неё отвернутся? Очередной потери?
— Спокойной ночи, — неуверенно произносит Зоуи и не сразу продолжает листать журнал.
Обеим кажется, что в их комнате словно образовалась трещина. И она будет только расти, если они не предпримут попытку остановить разрушение.
***
— Вот эти карточки надо ещё пересмотреть.
На стол рядом с Лией Филипп опускает длинные ящики, из которых поднимается пыль. Щекочет ей нос, и она чихает, бросая гневный взгляд на Филиппа. Он принёс ей уже с десяток таких ящиков. И, да, ей нравится перебирать карточки с разными именами за последние десятилетия, просматривая то, что они брали за это время. Внутри появляется теплота, когда она видит свои любимые книги или запоминает те, что ещё не читала. Лиа чувствует себя частью огромной петли времени, как будто может остановить ход времени и побыть в прошлом. Но душевное равновесие постоянно нарушает вот этот субъект, который заставляет её просматривать карточки на предмет задолженности книг библиотеке и только подгоняет, чтобы она успела это сделать до конца дня.
Шея уже так сильно болит от сидения, что она бы с радостью легла хоть на пол, чтобы это гудение в позвонках прошло. Но Филипп вечно снуёт рядом и кидает постоянные вопросы, закончила ли она с партией тех карточек, что он приносил.
Ей везёт только в том, что в зале не так много народу и все более-менее адекватные, бросают только многозначительные взгляды, но не более того, поэтому пищание и верещание сегодня не достаёт её. Только смущает такая быстрая смена позиций у девушек — что-то тут не чисто. Но Лии в последнюю очередь хочется это выяснять, поэтому она утыкается в ящики и продолжает свою работу.
Проходит ещё пару часов, когда Лиа заканчивает с последним принесённым ящиком. Пару минут она просто сидит и окидывает взглядом стопку «должников», а потом вспоминает, что мистера Чейза давно не видно.
Она злится на него, потому что думает: тот отлынивает от обязанностей в то время, когда скинул на неё адскую работу за восстановление читательского билета.