— Я понимаю: ретивые попутчики и всё прочее, — поспешил успокоить Баскаков. И заметил, что она держит окурок в пальцах. — Дайте я выброшу... Давайте.
Открыв межвагониую дверь, выбросил окурки в щель на стыке перехода и вернулся в тамбур.
— Если вам надо идти, то идите, — спохватилась она. — А я ещё постою.
— Да о чём речь... Я бы пригласил вас в своё купе, но там выдающееся по вокальным данным дитя. И неутомимое.
— Я слышала... Очень неловко представляться самой, но меня зовут Еленой Григорьевной. Можно просто без отчества.
— Это я должен извиниться, — поспешил возразить он. — Баскаков Андрей Сергеевич. Сергеевич, наверное, тоже лишнее.
— Вот и познакомились, — снова усмехнулась Елена Григорьевна. — И спасибо за помощь... Как вы думаете — они угомонились? Я, дуреха, сумку оставила, не станут они в паспорт лезть?.. Всё домогались, где живу.
— Вряд ли полезут, но сумку без присмотра бросать не стоило, — он помолчал. — А где вы живёте?
— В Кунцево.
Ему показалось, что ответила нехотя.
— Мне на Юго-Запад, и можно проехать через вас. Это, в общем, по пути.
— Буду вам очень благодарна. Я всё-таки боюсь этих, — кивнула она в сторону двери, отделявшей их от вагона...
Пока ехали в такси по Садовому кольцу, оба молчали. Елена Григорьевна нарушила это молчание на Бородинском мосту.
— В общем-то нелепое здание, архитектура нелепая, — сказала, глядя на гостиницу «Украина». — Но как-то вписалось и даже смотрится в ансамбле...
— Вы рассуждаете как специалист. А мне нравятся высокие дома. И широкие улицы.
— Вы где отдыхали? — без всякой связи с прежним спросила она.
— В Гагре.
— Я там была один раз. Не совсем там, а рядом.
— В Пицунде?
— Да. В пансионате. Давно. Ещё во времена замужества.
Таксист взглянул на неё в зеркало заднего вида, и Баскаков это заметил.
И снова молчали, пока не приблизились к Кунцеву и Елена Григорьевна стала указывать дорогу: «Здесь направо... Теперь налево... Сейчас прямо и снова налево... Там чуть дальше будет поворот... Вот здесь... И к тому корпусу».
Когда остановились, Баскаков вышел первым. Взяв свою сумку с сиденья, но продолжая сидеть, она спросила:
— Вы не хотите записать мой телефон?
Таксист снова взглянул на неё.
— Хочу...
— У меня нет телефона. Если найдёте чем и на чём, то запишите мне ваш.
Он записал на листке из записной книжки, оторвал и протянул ей.
— Первый домашний, второй рабочий. Лучше по рабочему, с девяти до шести...
Елена Григорьевна вышла из машины, и он только сейчас отметил, что они почти одного роста.
— Ну что же, до свидания, — кивнула она. — Я вам очень признательна.
— Всего хорошего.
Держась очень прямо, она прошла к подъезду старой пятиэтажки, и дверь с разбитым стеклом закрылась за ней.
— Теперь на Юго-Запад... Улица Волгина, — откинулся на заднем сиденье Баскаков.
— Во дают! — оценил, отъезжая, таксист. — Сразу тебе и не замужем, и телефон, прямо щас готова... Чирик отдам, что сегодня позвонит, увидишь! Разгорелась.
— Тебе подстричься надо, — сказал Баскаков. — Подстрижёшься, помоешься и приходи обсуждать. А пока крути молчком, я тишину люблю.
В этом Управлении внутренних дел веяния нового выразились в том, что часть собравшихся на оперативку сотрудников была в цивильной одежде, остальное проходило по-старому. Так же, как и прежде, сидел за своим столом начальник управления Железняков и, как было всегда, разместились по обе стороны другого, перпендикулярного к начальственному стола его подчинённые.
— Что у нас по кафе, Самсонов? — вопрошал Железняков. — Глухо?
— Наоборот, громко, — поднялся с места Самсонов.— Даже очень громко, я бы сказал.
— Это как понять?
— Мы вышли на грабителей... Ими оказались четыре сотрудника милиции. Всё похищенное хранилось у них.
— Уже интересно жить, — невесело констатировал Железняков. — Просто большой подарок к моему юбилею... Признались?
— А куда им деваться? Думаю, всё закончим быстро.
Полковник переложил лежавшие на столе бумаги справа налево, придвинул к себе папку, открыл и захлопнул.
— Значит, это... Самсонов. Вы ещё поработайте с ними, чтобы полная ясность... А я пока доложу по инстанции.
— Товарищ полковник, они должны отвечать по закону, соответственно совершённому преступлению, — напористо сказал Самсонов.
— А кто против? — оглядел собравшихся полковник. — Я сказал: доложу по инстанции — посоветуюсь, поставлю в известность. Меня от этого не убудет. А вы — работайте, раз порадовали результатом... Певцов!