И с этим молодая чиновница позвала людей и велела им тотчас же перенести все излишнее, по ее мнению, убранство мужнина кабинета в кладовую.
Кабинет акцизника, и без того обделенный убранством в пользу комнат госпожи и повелительницы дома, теперь совсем был ободран и представлял зрелище весьма печальное. В нем оставались стол, стул, два дивана и больше ничего.
«Вот и отлично, – подумала Бизюкина. – По крайней мере есть хоть одна комната, где все совершенно как следует». Затем она сделала на письменном столе два пятна чернилами, опрокинула ногой в углу плевальницу и рассыпала по полу песок… Но, Боже мой! возвратясь в зал, акцизница заметила, что она было чуть-чуть не просмотрела самую ужасную вещь: на стене висел образ!
– Ермошка! Ермошка! скорей тащи долой этот образ и неси его… я его спрячу в комод.
Образ был спрятан.
– Как это глупо, – рассуждала она, – что жених, ожидая живую душу, побил свои статуи и порвал занавески? Эй, Ермошка, подавай мне сюда занавески! Скорей свертывай их. Вот так! Теперь сам смотри же, чертенок, одевайся получше!
– Получше-с?
– Ну да, конечно, получше. Что там у тебя есть?
– Бешмет-с.
– Бешмет, дурак, «бешмет-с»! Жилетку, манишку и новый кафтан, все надень, чтобы все было как должно, – да этак не изволь мне отвечать по-лакейски: «чего-с изволите-с» да «я вам докладывал-с», а просто говори: «что, мол, вам нужно?» или: «я, мол, вам говорил». Понимаешь?
– Понимаю-с.
– Не «понимаю-с», глупый мальчишка, а просто «понимаю», ю, ю, ю; просто понимаю!
– Понимаю.
– Ну вот и прекрасно. Ступай одевайся, у нас будут гости. Понимаешь?
– Понимаю-с.
– Понимаю, дурак, понимаю, а не «понимаю-с».
– Понимаю.
– Ну и пошел вон, если понимаешь.
Озабоченная хозяйка вступила в свой будуар, открыла большой ореховый шкаф с нарядами и, пересмотрев весь свой гардероб, выбрала, что там нашлось худшего, позвала свою горничную и велела себя одевать.
– Марфа! ты очень не любишь господ?
– Отчего же-с?
– Ну, «отчего же-с»? Так, просто ни отчего. За что тебе любить их?
Девушка была в затруднении.
– Что они тебе хорошего сделали?
– Хорошего ничего-с.
– Ну и ничего-с, и дура, и значит, что ты их не любишь, а вперед, я тебя покорно прошу, ты не смей мне этак говорить: «отчего же-с», «ничего-с», а говори просто «отчего» и «ничего». Понимаешь?
– Понимаю-с.
– Вот и эта: «понимаю-с». Говори просто «понимаю».
– Да зачем так, сударыня?
– Затем, что я так хочу.
– Слушаю-с.
– «Слушаю-с». Я сейчас только сказала: говори просто «слушаю и понимаю».