И сильным бич, и слабым страх,И хищник, и грабитель.Двенадцать дев похитил онИз отческой их сени;Презрел невинных жалкий стонИ родственников пени;И в год двенадцать дочерейИмел от обольщенных;И был уж чужд своих детейИ крови уз священных.Но чад оставленных щитомБыл ангел их хранитель:Он дал им пристань – божий дом,Смирения обитель.В святых стенах монастыряСокрыл их с матерями:Да славят вышнего царяНевинных уст мольбами.И горней благодати сеньБыла над их главою;Как вешний ароматный день,Цвели они красою.От ранних колыбельных летДо юности златыяИм ведом был лишь божий свет,Лишь подвиги благие;От сна вставая с юным днем,Стекалися во храме;На клиросе, пред алтарем,Кадильниц в фимиаме,В священный литургии часИх слышалося пенье —И сладкий непорочных гласВнимало провиденье.И слезы нежных матерейС молитвой их сливались,Когда во храме близ мощейОни распростирались.«О! дай им кров, небесный царь(То было их моленье);Да будет твой святой алтарьНезлобных душ спасенье;Покинул их родной отец,Дав бедным жизнь постылу;Но призри ты сирот, творец,И грешника помилуй…»Но вот… настал десятый год;Уже он на исходе;И грешник горьки слезы льет:Всему он чужд в природе.Опять украшены веснойЛуга, пригорки, долы;И пахарь весел над сохой,И счастья полны селы;Не зрит лишь он златой весны:Его померкли взоры;В туман для них погребеныЛуга, долины, горы.Денница ль красная взойдет —«Прости, – гласит, – денница».В дубраве ль птичка пропоет —«Прости, весны певица…Прости, и мирные леса,И нивы золотые,И неба светлая краса,И радости земные».И вспомнил он забытых чад;К себе их призывает;И мнит: они творца смягчат;Невинным бог внимает.И вот… настал последний день;Уж солнце за горою;И стелется вечерня теньПрозрачной пеленою;Уж сумрак… смерклось… вот лунаБлеснула из-за тучи;Легла на горы тишина;Утих и лес дремучий;Река сровнялась в берегах;Зажглись светила ночи;И сон глубокий на полях;И близок час полночи…И, мучим смертною тоской,У спасовой иконыБез веры ищет ГромобойОт ада обороны.И юных чад к себе призвал —Сердца их близки раю —«Увы! молитесь (вопиял),Молитесь, погибаю!»Младенца внятен небу стон:Невинные молились;Но вдруг… на них находит сон…Замолкли… усыпились.И все в ужасной тишине;Окрестность как могила;Вот… каркнул ворон на стене;Вот… стая псов завыла;И вдруг… протяжно полночь бьет;Нашли на небо тучи;Река надулась; бор ревет;И мчится прах летучий.Увы!.. последний страшный бойОтгрянул за горами…Гул тише… смолк… и ГромобойЗрит беса пред очами.«Ты видел, – рек он, – день из глазСокрылся за горою;Ты слышал: бил последний час;Пришел я за тобою». —«О! дай, молю, хоть малый срок;Терзаюсь, ад ужасен». —«Свершилось! неизбежен рок,И поздний вопль напрасен». —«Минуту!» – «Слышишь? Цепь звучит».«О страшный час! помилуй!» —«И гроб готов, и саван сшит,И роют уж могилу.Заутра день взойдет во мгле.Подымутся стенанья;Увидят труп твой на столе,Недвижный, без дыханья;Кадил и свеч в дыму густом,При тихом ликов пенье,Тебя запрут в подземный домНавеки в заточенье;И страшно заступ застучитНад кровлей гробовою;И тихо клир провозгласит:«Усопший, мир с тобою!»И мир не будет твой удел:Ты адово стяжанье!Но время… идут… час приспел.Внимай их завыванье;Сошлись… призывный слышу клич.Их челюсти зияют;Смола клокочет… свищет бич…Оковы разжигают». —«Спаситель-царь, вонми слезам!» —«Напрасное моленье!» —«Увы! позволь хоть сиротамМне дать благословенье».Младенцев спящих видит бес —Сверкнули страшно очи!«Лишить их царствия небес,Предать их адской ночи…Вот слава! мне восплещет адИ с гордым Сатаною».И, усмирив грозящий взгляд,Сказал он Громобою:«Я внял твоей печали глас;Есть средство избавленья;Покорен будь, иль в ад сей часНа скорби и мученья.Предай мне души дочерейЗа временну свободу,И дам, по милости своей,На каждую по году». —«Злодей! губить невинных чад!» —«Ты медлишь? Приступите!Низриньте грешника во ад!На части разорвите!»И вдруг отвсюду крик и стон;Земля затрепетала;И грянул гром со всех сторон;И тьма бесов предстала.