И отдал это ему Спаситель, чтобы он записал это и положил в надежном месте. И Он сказал ему: "Проклят каждый, кто отдаст это за плату, или за пищу, или за питье, или за одежду, или за иную вещь такого рода". И это Он передал ему в тайне, и тотчас Он стал невидим пред его лицом. И он пришел к своим соученикам, он пересказал им то, что Спаситель рассказал ему.
Иисус Христос. Аминь.
Апокриф от Иоанна.
М.К. Трофимова, 1989
Учение [спасителя и откровение тайн], скрытых в молчании, [всех вещей], которым он обучил Иоанна, своего ученика.
Случилось же это [однажды], когда Иоанн, [брат] Иакова, — они сыновья Зеведея — вышел и подошел к храму. Встретил его фарисей — имя его Ариман — и сказал ему: "[Где] твой господин, которому ты последовал?". И он [сказал] ему: "Место, откуда он пришел, туда он снова возвратился". Сказал ему фарисей: "Обманом [этот назареянин] ввел вас в заблуждение, и наполнил [ваши уши ложью], и запер [ваши сердца, и повернул вас] от предания [ваших отцов]".
[Когда] я, [Иоанн], услышал это, я [двинулся] от храма [к горе, месту пустынному]. Был я [очень] опечален сердцем и сказал: "Почему [избран спаситель]? И почему [он послан в мир своим отцом]? [И кто его] отец, который [послал его? И каков] тот эон, [к которому мы пойдем?] Ибо что [подразумевал он, когда сказал нам]: "Этот эон, [к которому вы пойдете, принял] вид эона [того, нерушимого?". Но он] не учил нас [о том, каков он]".
В то время, [когда я думал об этом в сердце моем, небеса раскрылись, и все] творение, [что] ниже неба, осветилось, и [весь мир] содрогнулся. [Я испугался и пал ниц, когда] увидел в свете [юношу, который стоял] предо мною. Но когда я смотрел на него, [он стал подобным старцу.] И он изменял [свой] облик, став как дитя, в то же время предо мною. Он был [единством] многих форм в свете, и [формы] открывались одна в другой. Будучи [одним], почему он был в трех формах?
Он сказал мне: "Иоанн, Иоанн, почему ты сомневаешься или почему страшишься? Разве тебе чужд этот образ? Это так: не будь малодушным! Я тот, кто [с вами] все время. Я — [отец, я] — мать, я — сын. Я незапятнанный и неоскверненный. [Ныне я пришел наставить тебя] в том, что есть, [что было и что] должно [произойти, дабы ты мог узнать] вещи, которые не открыты, [и вещи, которые открыты, и научить] тебя […] [о совершенном Человеке]. Теперь [же, подыми лицо свое, иди и слушай], чтобы ты [узнал те вещи, о которых я скажу] сегодня, и мог [передать это своим сотоварищам по] духу, тем, кто [из рода недвижимого] совершенного [Человека".
И я попросил его: "Скажи], дабы я [мог постигнуть это". Он сказал]: "Единое (μονας) — это [единовластие], над которым нет ничего. Это [Бог истинный] и Отец [всего, Дух незримый], кто надо [всем, кто] в нерушимости, кто [в свете чистом], - тот, кого [никакой свет глаза не может] узреть.
Он [Дух незримый]. Не подобает [думать] о нем как о богах или о чем-то [подобном]. Ибо он больше бога, [ведь нет никого] выше него, нет никого, кто был бы господином над ним. Он ни в каком бы то ни было подчинении, ибо [все существует] в нем. (Он же стоит) один. Он […] потому что он не нуждается в чем бы то ни было, ведь он полностью совершенен.
У него нет [в чем бы то ни было недостатка], (нет того), чем бы он мог быть пополнен. [Но] все [время] он полностью совершенен в [свете. Он безграничен], ибо нет никого [перед ним], чтобы ограничить его. Он непостижим, ибо нет никого перед ним, кто [постиг бы его. Он неизмерим], ибо не было [никого перед ним, чтобы измерить] его. Он [невидим, ибо никто] не видит его. [Он вечен, он существует] вечно. Он [невыразим, ибо] никто не может [охватить его, чтобы выразить] его. Он неназываем, ибо нет никого перед ним, чтобы назвать [его.
Это свет неизмеримый], чистый, [святой, ясный]. Он, невыразимый, [совершенен] в нерушимости. [Не в совершенстве], не в блаженстве, не в божественности, но [много избраннее]. Он не телесный, [не нетелесный]. Он не большой, [не малый. Нет] возможности сказать, [какого его количество […]], ибо никто не может [постичь его]. Он не из тех, [кто существует], но много [избраннее. Не так], как [если бы он был избраннее (по сравнению с другими), но] то, что его, не причастно ни [эону, ни] времени. Ибо то, что причастие [эону, было вначале создано. Он не был заключен] во времени. Он не получил […] ибо […] ибо [нет никого] перед ним, чтобы он получил от него нечто. Ибо он созерцает себя вновь в своем свете [чистом.
Ведь он] — величие. Неизмеримое […] величие. Он — Эон, дающий эон, Жизнь, дающая [жизнь, Блаженство], дающее блажен[ство, Зна]ние (γνωσυς), дающее знание, [Добро], дающее добро, Милость, дающая милость и спасение, Благодать, дающая [благодать] не потому, что имеет, но [потому что дает милость] неизмеримую, [нерушимую.
Что я скажу тебе] о нем? Его [эон нерушимый,] он неподвижен, [он пребывает в молчании, он покоится]. Он [до всех вещей. Он] глава всех эонов. [Это он дает им] силу [по своему благу]. Ибо не мы, мы [не познали […]], мы не познали тех [вещей, что неизмеримы, кроме того, кто] жил в нем, то есть Отец. Это он [рассказал нам]. Ведь он видит себя самого в свете, окружающем его. [Это источник] воды жизни, [он дает всем эонам и] во всех формах. Он узнает [свой образ, когда] видит его в [источнике Духа.
Он] устремляет желание в свой [свет — воду], это источник (света) — воды [чистого] окружающего его. И [его Эннойа выполнила] действие, и она обнаружилась, [она предстала, она появилась] перед ним [в сиянии] его света. Это [первая сила], бывшая до [всех (эонов) и открывшаяся в] его мысли, это [Пронойа Всего], ее свет, [который светит, образ] света, [совершенная] сила, то есть образ незримого девственного Духа совершенного. [Она — си]ла, слава, Барбело, совершенная слава в эонах, слава откровения, слава девственного Духа. И она восхвалила его за то, что открылась. Это первая мысль, его образ. Она стала материнским чревом всего, ибо она прежде, чем все они: Метропатор, первый Человек, святой Дух, трижды мужской, трижды сильный, трижды именный, андрогин, и вечный эон среди незримых, первый явившийся.
<Она> попросила у незримого девственного Духа, то есть Барбело, дать ей предвидение. И Дух согласился. И когда [он согласился], предвидение обнаружилось, и оно предстало близ Пронойи; оно — из мысли незримого девственного Духа. Оно восхвалило его и его совершенную силу, Барбело, так как оно стало существовать из-за нее.
И снова она попросила дать ей [нерушимость], и он согласился. Когда [он согласился], нерушимость [обнаружилась, она предстала] близ мысли и предвидения. Они восхвалили незримого и Барбело, из-за которой они стали существовать.
И Барбело попросила дать ей вечную жизнь. И незримый Дух согласился. И когда он согласился, вечная жизнь обнаружилась, и [они предстали], и они восхвалили незримый Дух и Барбело, из-за которой они стали существовать.
И снова она попросила дать ей истину. И незримый Дух согласился. Истина обнаружилась, и они предстали, и они восхвалили незримый Дух […] Барбело, из-за которой они стали существовать.
Это пятерица эонов Отца, который есть первый Человек, образ незримого Духа; это Пронойа, то есть Барбело: мысль, и предвидение, и нерушимость, и вечная жизнь, и истина. Это пятерица эонов андрогинных, то есть десятерица эонов, то есть Отец.
И он взглянул на Барбело светом чистым, который окружает незримый Дух, и его блеском, и она понесла от него. И он породил искру света светом блаженного образа. Но это не было равным его величию. Это был единородный Метропатора, тот, что открылся; это его единственное [рожденье], единородный Отца, свет чистый.