Секта Белого Лотоса
Жил однажды человек, принадлежавший к секте Белого Лотоса. Многие из желавших постичь тайные искусства считали его своим наставником.
Однажды чародей пожелал отлучиться. Он поставил в сенях миску, покрытую другой миской, и велел ученикам присматривать за ними, но ни в коем случае не открывать и не заглядывать внутрь.
Но едва он скрылся из виду, как ученики подняли крышку и увидели, что в миску налита чистая вода, а в воде — кораблик из соломы, с мачтами и парусами. Удивленные, они стали тыкать в кораблик пальцами. Тот опрокинулся. Они тотчас же подняли его и снова накрыли миску. В тот же миг явился чародей и спросил:
— Почему вы ослушались меня?
Ученики повскакали на ноги и принялись все отрицать. Чародей заявил:
— Мой корабль потерпел крушение в дальних пределах Желтого моря. Как смеете вы обманывать меня?
Однажды вечером он затеплил в углу дворика маленькую свечу и приказал ученикам, чтобы те оберегали ее от ветра. Прошел час второй стражи, а чародей не вернулся. Усталые и сонные, ученики улеглись спать. Наутро оказалось, что свеча погасла. Они зажгли ее снова. В тот же миг явился чародей и сказал:
— Как посмели вы нарушить приказ? Ученики все отрицали:
— Воистину мы не сомкнули глаз. Как могла потухнуть эта свеча?
Чародей объявил им:
— Пятнадцать миль блуждал я во тьме по пустынным местам Тибета, а вы хотите меня обмануть.
Это вселило в учеников страх.
Покровительство книги
Ученый У из Цзянлина оскорбил чародея Чан Цзы-шеня. Будучи уверен, что тот замыслил отомстить, У провел всю ночь на ногах, читая при свете лампы священную Книгу Перемен. Вдруг он услышал, как ветер засвистел вокруг дома, и в дверях показался воин, грозящий копьем. У бросил в него книгой и свалил наземь. Нагнувшись, он увидел всего лишь фигурку, вырезанную из бумаги, и заложил ее между страницами. Чуть позже, размахивая топором, в дом ворвались два маленьких злых духа с черными лицами. И они тоже, стоило У свалить их наземь книгой, оказались бумажными фигурками. У спрятал их, как и первую. В полночь какая-то женщина, стеная и плача, постучалась в дверь.
— Я — жена Чана, — сообщила она. — Мой муж и сыновья напали на вас, и вы их заключили в книгу. Умоляю, выпустите их.
— Ни сыновей ваших, ни мужа не держу я в моей книге, — отвечал У. — Здесь только фигурки из бумаги.
— Их души находятся в этих фигурках, — объяснила женщина. — Если на заре они не вернутся, тела, которые лежат в доме, не оживут.
— Проклятые чародеи! — вскричал У. — Вправе ли они надеяться на сострадание? И не подумаю их отпускать. Жалея вас, верну вам одного из ваших сыновей, но больше ничего не просите.
И он дал женщине одну из чернолицых фигурок. Наутро он узнал, что чародей и его старший сын умерли этой ночью.
Встреча
Воспитанные в ненависти к Риму и в стремлении разрушить его, братья Ганнибал и Газдрубал вторглись в Италию: один с юга, а другой с севера. Они не виделись одиннадцать лет, намереваясь встретиться в Риме в день победы. Но консул Нерон разгромил Газдрубала на берегах Метавра.[83] Затем велел отрезать ему голову и забросить ее в лагерь Ганнибала. Так Ганнибал узнал, что Газдрубал потерпел поражение.
О воде на острове[84]
Вода была какого-то странного вида, и мы не последовали его примеру, предположив, что она загрязнена, и лишь впоследствии мы узнали, что она именно такова на всех островах архипелага. Я затрудняюсь дать точное представление об этой жидкости и уж никак не могу сделать это, не прибегая к пространному описанию. Хотя на наклонных местах она бежала с такой же скоростью, как и простая вода, но не растекалась свободно, как обычно бывает с последней, за исключением тех случаев, когда падала с высоты. С первого взгляда, и особенно на ровном месте, она по плотности напоминала гуммиарабик, влитый в обычную воду. Но этим далеко не ограничивались ее необыкновенные качества. Она отнюдь не была бесцветна, но не имела и какого-то определенного цвета; она переливалась в движении всеми возможными оттенками пурпура, как переливаются тона у шелка. Набрав в посудину воды и дав ей хорошенько отстояться, мы заметили, что она вся расслаивается на множество отчетливо различимых струящихся прожилок, причем у каждой был свой определенный оттенок, и что они не смешивались. Мы провели ножом поперек струй, и они немедленно сомкнулись, а когда вытащили лезвие, никаких следов не осталось. Если же аккуратно провести ножом между двумя прожилками, то они отделялись друг от друга, и лишь спустя некоторое время сила сцепления снова сливала их вместе.
82