Джеймс Дин в Юджине, Орегон
Я встретил Боба в «Тиффани-Дэвис» на Вилламетт-стрит. Я не видел его пять лет. Мы вместе ходили в неполную среднюю школу имени Вудро Вильсона.
Мы стояли с ним перед стойкой с журналами, разговаривали, улыбались, как это делают многие парни, которые друг друга давно не видели.
— Хочешь колы или чего-нибудь выпить? — спросил Боб через несколько времени.
— А чего б нет? — ответил я.
Мы пошли к прилавку и сели. Подошла официантка. Боб спросил, чего я буду.
— Наверно, колу, — ответил я. Себе Боб заказал чашку кофе.
Мы сидели там и разговаривали — о тех днях, что давно сошли с земли, о том, как все смотрится совсем иначе, когда тебе двадцать. О разном, в общем, говорили.
Потом Боб упомянул, что хотел стать актером и какое-то время провалял дурака в Голливуде, кое с какими актерами познакомился. Рассказал, как встретил Джеймса Дина в «Швабе» на углу Голливуда и Вайна.
Я видел Джеймса Дина в фильме «К востоку от рая» — очень тонкий актер. Но как и большинство кинозвезд, Джеймс Дин казался мне очень нереальным. Он принадлежал к миру, напоминавшему одну большую сказку. Я всегда думал о кинозвездах, как о людях поддельных.
— Дин носит очки, — сказал Боб. — С толстыми линзами.
— Ого, — ответил я.
— Я там с другими парнями был, — продолжал Боб. — Сидели, болтали, а Дин молчаливый такой. Вообще почти не разговаривает. Только слушает, но уж когда что говорит, так говорит что-то. Очень умный — только ужасно тихий. Языком не треплет что ни попадя. Когда что-нибудь говорит, то уж как скажет, так скажет. Понимаешь, о чем я, да?
— Чего ж не понять?
Я по голосу мог сказать — Бобу Джеймс Дин понравился. Почти больше ничего он про него не рассказывал, но когда закончил, у меня было такое чувство, что я сам с Дином познакомился. Очень реальный — и мне он тоже понравился. Странное такое чувство, приятное.
Все это произошло однажды в Юджине, штат Орегон, еще до того, как Джеймс Дин убился.
Кое-кто из страны Хемингуэя
Они сидели за столиком в баре, населенном умненькими с виду людьми — они выпивали, смеялись и было им очень весело.
— Как ни верти, — сказала она, — на этом всё. С тобой больше не прикольно, и я не хочу больше тебя видеть. Ты был…
— Это так чертовски мило, — сказал Арт, поглядев на нее несколько секунд, а потом снова уставился в стол.
— И не надо со мной разговаривать так, будто ты в стране Хемингуэя, — сказала она. — Что, нельзя просто промолчать и не корчить из себя мелодраматического осла.
Его лицо закончило бледнеть. Губы немного подрагивали.
— Терпеть не могу этих детских сцен, — сказала она. — Инфантилизм. Инфантелячество.
Подошел высокий официант и спросил, готовы ли они делать заказ.
— Черт, нет, — ответил Арт, не отрывая глаз от стола.