Завершая своё наставление в дхамме, Учитель со словами: "Ещё в давние времена, братия, моими усилиями тростник этот сделался полым внутри", – дал истолкование джатаке и связал перерождения. "В ту пору, – сказал он, – ракшасом, обитавшим в водах, был Девадатта; восемьдесят тысяч обезьян – это ученики Пробуждённого; царём же обезьян, столь находчивым в средствах, был я сам".
Джатака об олене
Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Eka-Nipata. 21 Kurunga-Jataka.
Перевод с пали Б.А. Захарьина.
Словами: "Роняемые деревом сепанни..." – Учитель – он жил тогда в Бамбуковой роще – начал рассказ о Девадатте.
Как-то раз, сойдясь в зале собраний, монахи единодушно поносили Девадатту. "Почтенные, – говорили они, – этот Девадатта готов на всё, дабы погубить Учителя, воплотившего в себе все десять совершенств. Однажды он отправил отряд лучников подстрелить Благословенного, в другой раз хотел сбросить на него большой камень, а как-то спустил с привязи бешеного слона Дханапалаку". Тут вошёл Учитель, сел на своё место и спросил: "О чём это, братия, у вас речь?" "Достославный, – ответили бхиккху, – мы рассуждаем о низости Девадатты, который готов на всё, дабы погубить тебя". "О монахи, – заметил Учитель, – не только ведь ныне Девадатта стремится погубить меня, он и прежде домогался моей смерти, хотя так и не смог выполнить своё намерение". И Учитель поведал бхиккху о том, что было в прошлой жизни.
"Во времена стародавние, когда на бенаресском престоле восседал царь Брахмадатта, бодхисаттва родился оленем. Жил он в лесу, питаясь плодами деревьев. В пору, о которой речь, он пасся близ дерева сепанни, подбирая упавшие с его ветвей плоды. В том же краю жил и некий зверолов, охотившийся с помостов на деревьях. Заметив оленьи следы у подножия какого-нибудь дерева, этот охотник устраивал в густых ветвях дерева помост, прятался там и, дождавшись, пока олень придёт полакомиться плодами, пронзал его копьём; добытое мясо охотник продавал и так зарабатывал себе на пропитание. Однажды охотник увидел у подножия дерева сепанни следы копыт бодхисаттвы, соорудил в ветвях помост и отправился домой. На утро после завтрака, прихватив с собой копьё, охотник пошёл в лес, забрался на помост и затаился, укрывшись в ветвях.
А тут как раз на поляне появился бодхисаттва, пришедший полакомиться плодами сепанни. Однако он не подошёл сразу к дереву, а остановился поодаль. "Некоторые охотники любят прятаться на помостах среди ветвей, – думал он, – нет ли и тут кого-нибудь?" Размышляя так, бодхисаттва отошёл в сторону и принялся наблюдать за деревом. Охотник же, досадуя, что олень не подходит ближе, нарвал плодов сепанни и, не показываясь из своего укрытия, швырнул их к ногам бодхисаттвы. При виде плодов бодхисаттва подумал: "Они мне прямо под ноги свалились. Не прячется ли там наверху охотник?" Он всё пристальнее вглядывался в зелень, покуда не заметил наконец затаившегося человека. Однако он не подал и вида, что обнаружил охотника, и молвил, обращаясь к дереву: "Послушай! Прежде ты стлалось передо мной, словно лиана, роняя плоды прямо к моим ногам; но теперь ты уже не соблюдаешь дхамму деревьев, ты её отринуло, поэтому я пойду к другому дереву и поищу себе пропитания у его корней". И, сказав так, бодхисаттва спел такую гатху:
Роняемые деревом сепанни
Давно оленю ведомы плоды:
К другому дереву свой путь направлю,
А то ведь и недолго до беды!
Укрывшийся на помосте охотник отшвырнул тогда копьё и закричал с досадой вслед убегавшему оленю: "Ступай! Сегодня моё копьё миновало тебя". При этих словах бодхисаттва остановился и, оборотясь к охотнику, сказал: "Послушай, человек! Твоё копьё и впрямь миновало меня. Но впереди тебя ожидают пять видов мучений в восьми великих и шестнадцати малых чистилищах. Тогда тебе не миновать воздаяния за твои дурные поступки". Олень повернулся и побежал, куда ему было нужно; охотник же слез с дерева и тоже отправился по своим делам".
И, повторив ещё раз: "Не только ныне, монахи, стремится погубить меня Девадатта, он и прежде стремился к тому же, но ничего не достиг в своих стараниях". Учитель закончил наставления в дхамме и истолковал джатаку, так связав перерождения: "С помоста в ту пору охотился Девадатта, оленем же был я сам".
Джатака о псах
Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Eka-Nipata. 22 Kukkura-Jataka.
Перевод Б.А. Захарьина.
"Те, что на царской псарне..." – такими словами Учитель, живший в роще Джетавана, начал историю о деяниях на благо ближних. Вот что он рассказал о прошлом:
"В старое время, когда в Бенаресе правил царь Брахмадатта, бодхисаттва, в соответствии с содеянным в прошлых рождениях, явился на свет псом и, предводительствуя многими сотнями псов, проживал на огромном кладбище. И вот однажды некий царь, взойдя на запряжённую белыми синдскими конями, богато изукрашенную колесницу, отправился на прогулку. Проведя весь день в развлечениях, он воротился в город, когда солнце уже зашло. Колесница его вместе со всей упряжью осталась во дворе. Ночью прошёл дождь, и она напиталась влагою. Царские псы сбежали с дворцовых террас, изглодали кожаную упряжь и поводья. Наутро царю донесли: "Государь, проникшие через водосток собаки пожрали и упряжь и поводья на колеснице!" Разгневавшись, царь повелел убивать всех собак без разбору. Для псов настало великое бедствие. Повсеместно истребляемые, они примчались на кладбище к бодхисаттве. Бодхисаттва спросил их: "Что привело вас сюда в таком множестве?" Те ответили: "Дворцовые псы изгрызли поводья и упряжь на царской колеснице, и разгневанный царь приказал изничтожить собак. Многие псы уже погибли, и все в великом смятении!" Бодхисаттва подумал: "Бродячие псы никак не могли проникнуть в столь усердно охраняемое место! Должно быть, это напакостили собаки, живущие в самом дворце. Их-то и следовало наказать. Отчего же убивают безвинных? Отправлюсь-ка к царю, укажу виноватых и сохраню жизнь многим моим ближним!" Решив так, бодхисаттва обратился к псам со словами утешения: "Не страшитесь, я избавлю вас от напасти!"