Володин. Да тебе, Ардальон Борисыч, кажется.
Передонов. Не все же кажется… Есть же и правда на свете. Убью, зарежу, законопачу… (Торопливо идет в гостиную.)
Варвара. Побесись… Злится… Думает, что я его обманула, и злится.
Володин. А вдруг Ардальон Борисыч с ума изволят сойти…
Варвара. С ума не сойдет, — сходить дураку не с чего. Да мне что ж… Пенсию дадут, проживу.
Грушина. Душечка Варвара Дмитриевна, погуляемте.
Уходят.
Рутилов. Что, Павел Васильевич, с чего это у вас такая дружба с Ардальон Борисычем? Где один, там и другой.
Володин. Потому как Варвара его обманула, а он видит, что один я ему верный друг, он ко мне и вяжется.
Передонов. Княгиня здесь, я ее видел.
Рутилов. Какая же она?
Передонов. Желтая. Все лицо в морщинах. Горбатая, клыкастая, злая. Все за мною таскается.
Рутилов. Красавица…
Передонов. Ей двести лет. И она хочет, чтобы я опять с нею снюхался. До тех пор и места не хочет дать.
Володин. Скажите, чего захотела… Старбень этакая…
Передонов. Все мне шпионов подсылает. Да я не прост. Там у меня за обоями уже один запрятан. Вот ужо другого под полку заколочу. Вонь у меня в квартире слышал из-за обоев?
Володин. Нет, не слышал.
Передонов. Нос у тебя заложило. Недаром у тебя нос покраснел. Гниет там, за обоями.
В зале и гостиной становится шумно. Звонят в колокольчик. В гостиную входят судьи конкурса: Верига, Авиновицкий, Кириллов и другие старшины клуба. Становятся у арки, отделяющей гостиную от зала, и выжидают, когда шум затихнет. Толпа в гостиной и в зале сдвигается с шумом и криками к судьям. После шума, произведенного этим передвижением, и после нескольких отдельных выкриков вдруг становится тихо.
Авиновицкий. Приз, альбом, за лучший мужской костюм, по большинству полученных билетиков, господину в костюме древнего германца.
Высоко поднимает альбом и сердито смотрит на столпившихся гостей. Бенгальский, в костюме древнего германца, пробирается через толпу. На него смотрят враждебно. Даже не дают дороги.
Унылая дама (в костюме Ночи). Не толкайтесь, пожалуйста.
Гости.
— Приз дали, так уж и вообразил себе, что дамы перед ним расстилаться должны.
— Гайавата… Подловато…
Бенгальский. Если сами не пускаете…
Кое-как добирается до судей. Берет альбом из рук Вериги, музыка играет туш. Звуки музыки покрываются бесчисленным шумом. Бенгальского окружают, дергают его.
Гости.
— Негодяй… Украл приз… Снимите маску.
— Сами себе присуждают…
Бенгальский молчит. Стесняется пустить в ход силу, чтобы пробиться сквозь толпу. Альбом стесняет его движения. Гудаевский схватывается за альбом. В то время кто-то срывает с Бенгальского маску.
Гости.
— Актер и есть…
— Как говорили, так и вышло…
Бенгальский. Ну актер, так что же из этого? Ведь вы же сами давали билеты…
Гости.
— А маскарад-то кто устраивал?
— Подсыпать билетов своему можно.
— Билеты вы ведь сами печатали.
— Своя рука владыка.
— Столько и публики нет, сколько билетов роздано.
— Он полсотни билетов в кармане принес.
Бенгальский. Это подло так говорить. Проверяйте, кому угодно, — по числу посетителей можно проверить.
Верига. Господа, успокойтесь… Никакого обмана нет. Ручаюсь за это: число билетов проверено по входным.
В толпе слышны голоса старшин и благоразумных.
Гости.
— Господа, успокойтесь.
— Черт с ним, пусть подавится альбомом…
— Стоит из-за альбома шуметь…
— Ну его ко всем дьяволам…
— Господа, интересно, кому они дамский приз дали?
— Кому веер?
— Господа, помолчите минутку.
Верига. Господа, наибольшее число билетиков за дамский костюм получено дамой в костюме гейши, которой и присужден приз — веер. Гейша, пожалуйте сюда. Веер ваш; господа, покорнейше прошу вас, будьте любезны, дорогу гейше.
Музыка играет. Сашу подталкивают, пропускают, выводят вперед. Верига с любезною улыбкою вручает ему веер и говорит что-то, но его слова не слышны — опять начинается сильный шум. Саша приседает, говорит что-то невнятное, хихикает, поднимает пальчик. В зале и гостиной поднимается неистовый гвалт. Слышны свистки. Все стремительно надвигаются на Сашу.
Гудаевская. Приседай, подлянка…
Саша бросается к выходу. Его не пускают.
Гости.
— Заставьте ее снять маску…
— Маску долой…
— Лови ее, держи…
— Срывайте с нее маску…
— Отнимите веер.
Гудаевская. Знаете ли вы, кому приз? Актрисе Каштановой. Она чужого мужа отбила, а ей — приз. Честным дамам не дают, а подлячке дали…