Мы хотим, чтобы вы обдумали все это и проявили некоторую заботу о нас. Ведь мы вам к тому же не чужие, но все мы связаны с вами взаимным расположением, большинство из нас и родством: ибо вследствие брачных союзов мы происходим от ваших гражданок[249]. Поэтому вам нельзя пренебречь тем, о чем мы пришли просить вас. Самым ужасным было бы, если бы, уже однажды разделив с нами ваше отечество, вы теперь не приняли бы решения о возвращении нам нашего. Ведь недопустимо, чтобы один — единственный человек, попавший несправедливо в беду, находил сожаление, а целый город, так противозаконно уничтоженный, не смог бы вызвать некоторого сострадания, особенно потому, что он искал убежища у вас, которым и ранее не постыдно и не бесславно случалось быть сострадательными к просящим. Когда к вашим предкам пришли аргивяне с просьбой предать земле павших под Кадмеей, то они убедили их принудить фиванцев принять более законное решение. Этим ваши предки не только сами прославились в те времена, но оставили вашему городу вечную славу на все времена, нарушить которую было бы недостойно. Ведь стыдно кичиться деяниями предков и поступать явно наоборот в отношении просящих. Однако мы пришли просить вас о гораздо более важном и справедливом деле. Ведь аргивяне обратились к вам с просьбой, напав на чужую страну, а мы — утратив нашу собственную страну; они просили о выдаче покойников, а мы — о спасении оставшихся в живых. Не равной и не одинаковой является беда — павших лишить погребения или у живых отнять отечество и все прочие блага. Первое является более постыдным для препятствующих, чем для попавших в беду, а не иметь никакого пристанища, быть гражданином без отечества, претерпевать ежедневно беды, взирать на своих близких, не имея возможности им помочь, разве можно сравнивать, насколько все это превосходит все прочие несчастия?
Вот из‑за этого мы просим всех вас вернуть нам нашу страну и наш город. Старцам мы напоминаем, как тяжело видеть в несчастье этих престарелых людей, терпящих нужду в самом необходимом; а более молодых умоляем и просим помочь сверстникам и не допустить, чтобы они терпели еще больше бед, чем те, о которых я только что говорил. Вы единственные из эллинов обязаны нам помочь, защитить нас, ставших изгнанниками. Наши предки утверждают, что когда ваши отцы во время войны с персами оставили эту страну, то они единственные из эллинов, живущие за пределами Пелопоннеса, совместно с ними переносили опасности и помогли им спасти их город; поэтому по справедливости и мы можем получить такое же благодеяние, какое ранее они оказали вам. Если даже вы решили не заботиться о нас лично, то тем не менее вам нельзя терпеть опустошенной земли, на которой находятся величайшие памятники доблести вашей и ваших союзников. Другие трофеи означают победу одного только города над другим, а эти памятники воздвигнуты всей Элладой, победившей вооруженные силы всей Азии. Но фиванцы охотно их уничтожают, ибо памятники событий того времени служат позором для них; вам же подобает их охранять, так как эта подвиги сделали вас гегемонами эллинов. Подобает также помнить о богах и героях, владеющих этой местностью, и не допустить прекращения их культов; ведь от них при жертвоприношениях получили вы счастливые предзнаменования перед тем опасным сражением, которое дало свободу и фиванцам и всем прочим эллинам. Следует также проявить известное почтение к предкам и не пренебрегать благочестием, которое им подобает, как бы предки отнеслись к этому — в случае, если там существует какое‑то понимание того, что происходит в этом мире, — если бы они узнали, что хотя вы и у власти, но те, кто предпочел быть прислужником у варваров, теперь стали владыками остальных, а мы, сражавшиеся вместе с другими за свободу, единственные из эллинов являемся изгнанниками; как бы они отнеслись к тому, что могилы сражавшихся вместе с вами лишены всего предусмотренного обычаем из‑за отсутствия людей, которые бы приносили жертвы, и что фиванцы, тогда стоявшие на стороне врагов, владеют этой землей. Обратите внимание и на то, что вы предъявляете лакедемонянам самое тяжкое обвинение в том, что они в угоду фиванцам, этим предателям эллинов, нас, благодетелей ваших, погубили. Не допустите же и вашему городу испытать такое же поношение и не променяйте на заносчивость фиванцев присущую вам добрую славу.
249
После разрушения Платей в 427 г. до н. э. платейские изгнанники получили в Афинах (с некоторыми ограничениями) гражданские права. Исократ упоминает здесь только эпигамию, поскольку это право начиная с 387 г. до н. э. особенно интересовало платейцев.