— Хорошо, — нетерпеливо сказала леди Лорр, — но каков принцип действия? Как, например, они находят “Звездный рой” среди сотен других кораблей?
— Как вам известно, наш корабль непрерывно подает опознавательные сигналы на специальной длины волне. Ультракоротковолновые излучения настраиваются на длину этой волны и мгновенно реагируют, когда устанавливается контакт. После этого все лучи немедленно фокусируются на источнике опознавательных сигналов и удерживают его независимо от скорости или изменения направления движения корабля. Когда это сделано, передать по ним изображение и голос труда не составляет.
— Понимаю. — Она задумалась — Благодарю вас — Она отключила связь и вновь повернулась к экрану с изображением комнаты Молтби.
— Прекрасно, — говорил тот. — Я изложу ваши доводы жене.
Вместо ответа светящийся шар исчез. Первый капитан сидела спокойно. Весь разговор был записан на пленку, так что позднее она может прослушать любой пропущенный фрагмент беседы этих людей. Она медленно повернулась к лейтенанту Неслор и высказала наконец мысль, которая не покидала ее ни на секунду.
— Какие у вас основания заявлять то, что вы сказали мне перед тем, как мы прервались?
— То, что произошло здесь, имеет принципиальное значение для всех Пятидесяти Солнц, — холодно сказала старшая женщина. — Это слишком серьезно, чтобы можно было допустить какое-либо вмешательство. Мы должны удалить с корабля вашего мужа, а вы сами — согласиться подвергнуться психологическому воздействию с тем, чтобы освободить вас от любви к нему, пока это дело не будет в конце концов улажено. Вы понимаете это?
— Нет! — упрямо сказала леди Лорр. — Не понимаю. На чем основано ваше мнение?
— Здесь несколько заслуживающих внимания соображений, — сказала психолог. — Одно из них — это то, что вы женили его на себе. Мадам, вы никогда бы не вышли замуж за обычного человека.
— Конечно, — с гордостью сказала Первый капитан, — Вы сами заявили, что оба его Аи Кью — и каждый из них в отдельности — выше моего.
Лейтенант Неслор язвительно засмеялась.
— С каких это пор индекс интеллектуального развития стал значить для вас так много? Если бы это было основанием для признания равенства, то королевские и другие знатные роды Галактики давно бы кишели профессорами и академиками. Нет, мой капитан, в особе, рожденной занять высокое положение, есть бессознательное чувство величия, которое не имеет ничего общего с интеллектом или талантом. Мы, менее счастливые смертные, можем переживать, считать это несправедливостью, но ничего с этим не можем поделать. Когда лорд входит в комнату, мы можем его не любить, ненавидеть, игнорировать или пасть перед ним на колени, но мы никогда не останемся к нему равнодушными. У капитана Молтби именно такая аура. Вы, возможно, не сознавали этого, когда выходили за него замуж, однако в вашем подсознании такое ощущение было.
— Но он всего лишь капитан военно-космических сил Пятидесяти Солнц, — протестовала Глория, — к тому же сирота, воспитанный государством.
Лейтенант Неслор слушала ее невозмутимо.
— Он знает, кто он такой. Не ошибайтесь на этот счет. Я жалею только о том, что вы вышли за него так внезапно, что помешали мне провести детальное обследование его двойного мозга. Меня очень интересует его история.
— Он мне все рассказал.
— Благородная леди, — возмутилась психолог, — подумайте, что вы говорите! Мы имеем дело с человеком, самый низкий Ай Кью которого превышает 170. Каждое ваше слово о нем выдает слабость женщины в отношении любимого человека. Я не ставлю под сомнение, — продолжала старшая женщина, — ваше глубокое доверие к нему. Насколько мне удалось определить, он человек способный и честный. Однако ваши окончательные решения по поводу Пятидесяти Солнц должны быть приняты независимо от ваших чувств. Вы поняли меня?
Последовала долгая пауза, затем едва заметный кивок.
— Высадите его на Атмионе, — сказала она бесцветным голосом. — Мы возвращаемся на Кассидор.
Глава 17
Стоя на земле, Молтби смотрел, как “Звездный рой” исчезает в голубой дымке неба. Потом он повернулся, поймал такси и поехал в ближайший отель. Оттуда он сделал первый звонок. Через час приехала молодая женщина. Войдя в номер, она холодно приветствовала его. Наблюдая за ней, он почувствовал, что от нее исходит какая-то враждебность. Подойдя ближе, она осторожно опустилась на колени и поцеловала его руку.
— Можешь встать, — сказал Молтби.
Она поднялась и попятилась, глядя на него настороженным, слегка смущенным и одновременно вызывающим взглядом.
Молтби сам чувствовал себя глупо в такой ситуации. Решение многих поколений гиброидов, что введение наследственного руководства является единственно верным способом избежать борьбы за власть среди такого большого числа чрезвычайно одаренных людей, приняло неожиданный оборот, когда Питер Молтби, сын последнего вождя, попал в плен к деллианам в том самом сражении, где погиб его отец. После долгого обсуждения другие лидеры решили подтвердить права Молтби-младшего на высший пост. Они убедили себя, что иметь вождя, получившего воспитание среди других народов Пятидесяти Солнц, будет к выгоде самих гиброидов. Особенно потому, что примерное поведение Молтби и других детей, также попавших в плен, а теперь уже ставших взрослыми, могло бы, по их мнению, восстановить престиж гиброидов среди жителей Пятидесяти Солнц. Кое-кто из старых руководителей на самом деле видел в этом единственный путь к спасению расы. Любопытно, что, несмотря на действия Ханстона, эта женщина хотя бы частично признавала статус Молтби.
— Дело вот в чем, — сказал он. — На мне костюм, который, я уверен, соединен сдатчиком на борту “Звездного роя”. Нужно, чтобы кто-нибудь поносил его, пока я совершу поездку в тайный город.
— Уверена, что это можно сделать, — сказала она. — Корабль будет ждать вас завтра в полночь. Вас это устраивает?
— Вполне. Я буду вовремя.
— Что-нибудь еще? — неуверенно спросила она. — Будут еще какие-нибудь вопросы?
— Да, — сказал Молтби. — Кто поддерживает Ханстона?
— Молодые мужчины, — не задумываясь, ответила она.
— А молодые женщины?
— Разве я не здесь? — улыбнулась она.
— Да, здесь, но только половиной сердца.
— Вторая половина, — уже без улыбки ответила она, — сейчас с парнем, который сражается в одной из армий Ханстона.
— А почему не все твое сердце там?
— Потому, что я не убеждена в необходимости отказываться от какой-либо системы управления при первом же кризисе. На определенный период мы отдали предпочтение системе наследственного руководства. Мы, женщины, в общем не одобряем этих импульсивных опасных предприятий под началом таких авантюристов, как Ханстон, хотя и понимаем, что это кризис.
— Немало мужчин поплатятся своей жизнью, прежде чем это кончится, — серьезно сказал Молтби. — Надеюсь, среди них не будет твоего парня.
— Спасибо, — прошептала она уходя.
У гиброидов было девять безымянных планет, а на них девять тайных городов. Как и планеты, города также не имели названий, имен; о них говорили “the city” (“этот город”) с едва заметным ударением на артикль. Все они были расположены под землей: три — под большими бурными морями, два — под горными хребтами, четыре остальных — никто не знал где. Последнее подтверждала одна из поездок Молтби. Выходы на поверхность располагались далеко от городов, туннели, ведущие к ним, были настолько извилисты, что самые большие космические корабли вынуждены были двигаться по ним с минимальной скоростью.
Корабль, прибывший за Молтби, опоздал всего на десять минут. Большинство экипажа составляли женщины, но на борту было и несколько пожилых мужчин, включая троих из главных советников его отца.