Противопоставляя Терентьева Маяковскому, которого «еще надо футурнуть»[10], Крученых вырывает из контекста заключительные строчки и приводит их как доказательство поэтической отсталости Маяковского.
В другом традиционно начинающемся стихотворении:
заумь представлена названием, повторенным в последней строке Юсь, объясняемым в контексте как окончание глагольной рифмы. Намеченная в первых строках романсная интонация снимается прозаизмом «продолжаю размахивать руками» и абсурдным окончанием: «вообще юсь». Явно выраженный эротический подтекст стихотворения подчеркивается буквой «ю», которую футуристы связывали с женским началом[12].
Более интенсивно бордюрный характер зауми[13] представлен в стихотворении Политика, представляющем собой чередование нормативного и заумного языка, причем в звуковых повторах, концентрированных в заумных рефренах, имитируются звукосочетания английского и греческого языков. В этом стихотворении, так же как и в самых заумных из напечатанных в Ожирении роз стихах Серенький козлик[14] и К занятию Палестины англичанами, заумь соотносится с заглавием и в известной мере мотивируется им. К заумным стихам Терентьева применимо суждение Е. Поливанова о присутствии в стихах русских заумников «хотя бы некоторого намека на смысловое содержание»[15].
Наряду с заумью, уже в первых стихах Терентьева тифлисского периода встречаются и алогизмы, иногда соседствующие с синтаксическими сдвигами. Например:
где в первой строчке пропущено логическое звено «самовар», объясняющее «угольки», а во второй вместо предлога «с» стоит предлог «на», создающий бессмыслицу. В других случаях Терентьев меняет местами причину и следствие, предоставляя читателю возможность мысленно восстанавливать привычный порядок вещей. Например:
где «хрящ» и «удары» как бы поменялись местами. В более поздних стихах излюбленным приемом Терентьева становится переосмысление пословиц и устойчивых словосочетаний. Например:
восходящее к пословице «Посади свинью за стол, она и ноги на стол».
Аналогичный прием встречается и в стихах Крученых тифлисского периода, у которого пословица «Гора родила мышь» принимает обратный вид[19]. Как отмечает В. Марков, бессмыслица такого типа воспринимается как сюрреальность[20]. Отметим также, что такого рода путаницы характерны для детской поэзии, на которую Терентьев ориентировался во многих стихах, хотя, в отличие от Крученых, никогда не афишировал своего интереса к детскому творчеству. Иногда логические несообразности мотивированы у Терентьева и темой сна[21].
Встречаются в стихах Терентьева и фонетические сдвиги, сознательно обыгрываемые. Так, в стихотворении Алексею Крученых используются излюбленные Крученых «какальные сдвиги»:
где в первой строчке анаграмировано слово «каканье», а в третьей – сдвиг подчеркнут рифмовкой.
С первых стихов Терентьев использует как значимый элемент типографское оформление текста. Заглавными буквами он выделяет ключевые слова, например, «ХРЯЩ», «ХРЮДЬ», отмеченные скоплением излюбленных футуристами согласных, начальное и конечное слово стихотворения, звуковые повторы, сдвиги. Например, в 4-й строфе поэмы 1919 он выделяет заглавными буквами слово «КЛОП», а в пятой строфе выделен как бы образующий сдвиг звуковой повтор:
Выделение отдельных букв и частей слов бывает у Терентьева как произвольным, так и мотивированным. Интересно в этой связи наблюдение Р. Циглер об использовании особого шрифта для обозначения ударения в заумных словах[24].
Тематика стихов Терентьева, вошедших в книги Ожирение роз и Херувимы свистят, – футуризм и футуристы, отклики на события международной жизни, урбанистический пейзаж. Одной из центральных у Терентьева, так же как и у Крученых в тифлисский период, проходит тема голода и связанная с ней тема еды[25].
12
См.: Р. Циглер. Поэтика А. Е. Крученых поры, 41°. Уровень звука. – В сб.: L’Avanguardia a Tiflis. А сига di L. Magarotto, M. Marzaduri, G. Pagani-Cesa. Venezia, 1982, c. 239.
13
О бордюрном характере зауми см.: Е. Поливанов. Общий фонетический принцип всякой поэтической техники. – «Вопросы языкознания», 1963, № 1, с. 101–105.
14
Разбор этого стихотворения, построенного по принципу выборматывания, см. в статье Т. Никольской Игорь Терентьев в Тифлисе. – Сб. L’Avanguardia a Tiflis, с.193–194; принцип выборматывания в соединении с звукоподражательной заумью, имитирующей конский топот, содержится в стихотворении Терентьева «Мои похороны», разбор которого см. там же, с.190. Добавим, что этот прием применен в финале стихотворения К. Олимпова «Буква Маринетти», Второй сборник «Центрифуги», М., 1916, с. 29.
19
А. Крученых. Стихотворение «Мышь, родившая гору» в его кн. Пикированное трико. Тифлис, 1919, с. 8.
21
См., например, стихотворение А. Крученых «Вы снились мне» в его кн. Ожирение роз, с. 5.